Год назад в Грузии разрешили курить “травку”. Как это изменило страну?

Летом 2018 года Конституционный суд Грузии убрал административную ответственность за употребление марихуаны. Этому решению предшествовала жёсткая наркополитика бывшего президента страны Михаила Саакашвили, иски активистов из-за несправедливых приговоров, рейвы возле здания правительства из-за рейдов полицейских по техно-клубам и задержаний активистов, которые боролись за смягчение наркополитики.

В недалёком прошлом Беларусь и Грузия боролись с наркотиками одинаковыми методами — ужесточая наказания. Но вот, год назад пути разошлись. Грузия пошла по пути декриминализации марихуаны, а Беларусь сохранила огромные сроки даже за хранение лёгких наркотиков, уменьшив лишь нижние пороги наказаний. Что эффективнее для борьбы с наркотиками — грузинский компромисс или белорусская жёсткость? Журналистка Еврорадио Анастасия Бойко отправилась в Грузию, чтобы найти ответ на этот вопрос.​

Декриминализация — это вам не легалайз

Для начала нужно чётко обозначить: в Грузии не легализовали марихуану, а декриминализировали её. Но и здесь есть много “но”: например, курить “травку” можно только на частной территории. Если вдруг полицейские ворвутся в вашу квартиру и застанут с дымящимся косяком в руке, то вам за это ничего не будет. 

А вот если сигарету найдут у вас в кармане, это будет административным правонарушением независимо от того, где вы находитесь. За хранение могут оштрафовать на 500 лари (примерно 170$). Если объём найденной “травы” превысит 5 грамм, то это уже уголовная ответственность. Но если вы хранили марихуану с целью личного употребления, то в тюрьму не посадят, а назначат штраф или общественные работы. Или приговорят к условному сроку.

 Выращивать коноплю нельзя — ни для себя, ни тем более на продажу. За объём до 70 граммов положено административное наказание, а за большее количество — уголовное.

По грузинскому законодательству нельзя водить машину, находясь под кайфом (за это есть уголовное наказание), нельзя курить при несовершеннолетних, на рабочем месте и если вам не исполнилось 21 года. Запрещается даже нахождение под воздействием марихуаны в присутствии несовершеннолетних — за это могут оштрафовать. За подстрекательство несовершеннолетних к употреблению марихуаны предусмотрена уголовная ответственность.

Как развивались события

В 2016 году Бека Цикаришвили, лидер движения “Белый шум”, которое борется за либерализацию наркополитики, подал иск в Конституционный суд. Он считал неприемлемым лишение свободы за употребление марихуаны (тогда за это можно было получить срок до года). Цикаришвили выиграл дело, за курение “травки” перестали сажать в тюрьму.

Следом за ним с иском в Конституционный суд обратилась партия “Гирчи” — в 2017 и 2018 годах. Партия выиграла оба иска. Благодаря первому Конституционный суд отменил любое уголовное наказание за употребление марихуаны, а после рассмотрения второго убрал за курение “травки” и административную ответственность. Так в Грузии произошла декриминализация.

Потребителей считают второсортными людьми

Партия “Гирчи” появилась в Грузии в 2015 году. Название переводится с грузинского как “шишка”, но члены партии говорят, что с наркотиками это никак не связано. Основателем и лидером партии стал Зураб Джапаридзе, депутат грузинского парламента V созыва (2012–2016). В 2015 году он вышел из партии “Единое национальное движение” и основал “Гирчи”, которая стала оппозицией по отношению к правящей партии “Грузинская мечта — демократическая Грузия”. В 2018 году Джапаридзе был одним из кандидатов в президенты Грузии.

“Наркополитика Грузии — это наследие Советского Союза. Но если человек никому не наносит вред, за что его осуждать? — рассуждает Джапаридзе в интервью Еврорадио. — Человек может нанести вред себе — это часть его свободы.

Главная проблема для нас — тяжёлые наркотики и зависимость от них. Нужно вывести из тени наркозависимых, чтобы эта проблема начала обсуждаться. Сейчас в Грузии, как и в Беларуси, люди даже не понимают, что они употребляют. Наши полицейские, как и ваши, считают потребителей второсортными людьми, гоняются за ними. Мы хотели бы изменить это. Можно решить эту проблему, например, так, чтобы были медицинские заведения, где люди могли бы получить наркотики, а врач объяснил бы, что это неправильно и что можно избавиться от зависимости. 

Наша конечная цель — это легализация всех видов наркотиков. Единственное лекарство от проблем, связанных с наркотиками, — это именно легализация”.

По словам Джапаридзе, те, кто ранее употреблял спайсы, химию и другие “клубные” наркотики, после декриминализации перешли на “травку”. Иски, выигранные в Конституционном суде, депутат считает главным достижением своей партии.

“Мы смогли изменить представление людей о курении марихуаны, что это не криминал. Общество сделало так, что даже те, кто курил марихуану, считал свои действия постыдными. [Теперь] общество понимает, что они не плохие”.
 

Продавать не принято — это моветон

30 августа 2018 года домой к 54-летнему Михаилу Цинкверашвили нагрянула полиция. Мужчина предполагает, что кто-то из местных жителей рассказал силовикам, что на его участке растёт конопля.

Михаил Алексеевич живёт в маленьком городе Ахмета в Кахетии. От Тбилиси до Ахметы напрямую чуть больше 50 километров, но путь лежит через горы, поэтому расстояние удваивается. Мы более двух часов едем то по автомагистрали, то по непредсказуемой горной дороге. 

Михаил Алексеевич встречает нас у потрёпанного жизнью забора, расплываясь в широкой улыбке. Он родился в Грузии, но на русском говорит практически без акцента. Дом, в котором мужчина живёт сейчас со своей второй женой Наной, достался ему от родителей. В свободное время Цинкверашвили любит слушать The Beatles и Led Zeppelin на старом бобиннике.

“Травку” мой собеседник впервые попробовал в 13 лет — 41 год назад. На вопрос, было ли в Ахмете курение традицией, говорит, что нет.

— Знаете, как это было? Ну, был маленький. Ну, поинтересовался, услышал, что кто-то курит, туда-сюда… Тогда здесь редко курили, это сейчас постоянно. Тогда можно было на пальцах пересчитать курящих. Я попробовал. Потом — на полях. Иди гуляй, пробуй.

Говоря о “прогулке по полям”, Михаил Алексеевич имеет в виду, что конопля в Ахмете росла сама по себе. Можно было собрать, высушить и курить. Несколько лет назад на участке Михаила Алексеевича тоже выросла конопля. По крайней мере, он убеждает, что сам её не сажал.

— Я попробовал. Вижу, что хорошая травка. Покурил, оставил — пусть растёт. Мне не мешает. А чего туда по полям бегать? Я курил и курил. Своё здоровье порчу, не другого. Маленького ребёнка я не порчу — не дам и не продам. Я не продаю, таких денег мне не надо.

Михаил Алексеевич — не первый человек в Грузии, который рассказывает мне, что не продаёт “травку”. В Грузии продавать не принято — это моветон. Тех, кто продаёт, называют барыгами — как и в Беларуси, — и в обществе их не любят. Здесь принято дарить марихуану в знак уважения. Впрочем, в больших городах, где естественные плантации “травки” едва ли можно найти, её и продают и покупают.
 

От 6 до 12

Полицейские изъяли с участка Михаила Цинкверашвили 22 кг конопли. Это намного больше, чем можно хранить, избегая уголовной ответственности. Мужчину попросили сдать анализ на содержание наркотических веществ в организме. Цинкверашвили признаётся: как раз перед приходом полицейских он курил, поэтому был под кайфом.

— Они пришли, свою работу делали. Увидели — конопля стоит. Выкопали и унесли. Я говорю: “Оставьте чё, мне тоже надо курить! Куда несёте?”  А они говорят — нет, нельзя. Я сказал — я курю, не продаю. Чё хотите? Лично я курю, никому не продаю. Вышло по анализу, что я накуренный был. А я и не скрывал, сказал, что только что покурил.

С того момента прошло больше года. Всё это время в отношении Цинкверашвили идёт уголовный процесс. Его обвиняют в культивировании марихуаны. Прокурор предложил Цинкверашвили пойти на процессуальную сделку и признать вину. Если мужчина согласится, прокурор будет настаивать на лишении свободы сроком на 1 год и 4 годах условно. Если не согласится, то судья обязан будет назначить наказание сроком от 6 до 12 лет лишения свободы.

По словам Ираклия Цинцадзе, члена “Гирчи”, случай Михаила Цинкверашвили попал в прессу, потому что ему начала помогать партия. Вероятно, именно из-за общественного внимания Цинкверашвили до сих пор на свободе.

— Не знаю, поймают — не поймают, — размышляет о будущем Михаил Алексеевич. — Прокурор, судья… Я их язык не понимаю. Так перевернут пластинку или так — не знаю. Сначала хотели, чтобы на два года я сел. А сейчас судья говорит, что давай отпустим его, по условному отпустим. А за что я на срок пойду? Я убил кого-то, или что? Воровал? Взрывчатку кому-то в дом бросил? Давай, барыг поймай, которые продают, которые малых портят. А я никого не порчу.

Он признаётся: курить марихуану не перестал, но теперь относится к этому осторожнее.
 

Сухая статистика

По данным Верховного суда Грузии, в 2017 году по 273 статье (Незаконное изготовление, приобретение,  хранение, перевозка, пересылка и/или незаконное потребление без назначения врача наркотических средств, их аналогов и прекурсоров) и по статье 273.1 Уголовного кодекса (то же самое, но касательно только конопли и марихуаны) было осуждено 1635 человек. В 2018 — 658, а в первом полугодии 2019-го — 377. Всего в 2017–2019 годах по этим статьям осудили 8 несовершеннолетних.

За 2017 год, по данным МВД Грузии, полицейские изъяли 48,6 килограмма марихуаны и гашиша и более 155 килограмм конопли (растение). 814 граммов героина, 9,1 — кокаина, 536 граммов “клубных” наркотиков и почти 6,5 килограмма новых психоактивных веществ.

В 2018 году цифры существенно увеличились. Конопли было изъято более тысячи киллограмов в виде растений, высушенной марихуаны и гашиша — более 71 килограмма. Героин и кокаин — 10  и 4,4 килограммов соответственно, “клубных” наркотиков — 2,8 килограммов. Уменьшилось лишь количество новых психоактивных веществ — 689 граммов.
 

Ответственность отменили, но список составить забыли

2 августа 2019 года Конституционный суд Грузии отменил тюремное заключение за употребление наркотиков, которые не вызывают быстрого привыкания и агрессии. Но список таких веществ не составлен, и, по словам депутата Акакия Зоидзе, его утвердить невозможно.

— Сейчас этот перечень должен определить парламент, — объясняет Еврорадио Зоидзе. — Должны быть соблюдены оба критерия: отсутствие быстрого привыкания и агрессии. А таких веществ нет! Даже марихуана может вызывать привыкание при регулярном употреблении или психические расстройства. То есть этим решением они противоречат своему прошлому решению, которым декриминализировали употребление марихуаны. 

Мы договорились встретиться с Акакием Зоидзе в 14:00 в его кабинете. Чтобы пройти в здание парламента дальше проходной, надо заранее договориться о визите. Но, несмотря на договорённость, когда мы пришли, наших фамилий в бюро не оказалось, и около часа мы ждали, пока этот вопрос решится.

— У меня не много времени, спешу на встречу с министром здравоохранения как раз по этому [антинаркотическому] вопросу, — с ходу предупреждает депутат. Зоидзе — председатель парламентской комиссии по здравоохранению, борется за либерализацию наркополитики весь первый срок в качестве депутата.

Белорусское законодательство не запрещает употреблять любые наркотики. Но на практике в колонии попадают и рядовые потребители, потому что закон запрещает приобретать и хранить “травку”, пусть даже без цели сбыта. Максимальная санкция — пять лет лишения свободы (часть 1 статьи 328 УК РБ). 

Спрашиваем у депутата, есть ли в Грузии такой парадокс: как можно покурить “травки”, если её нельзя законно купить, выращивать и хранить? Зоидзе уходит от ответа.

— У нас и не легализована марихуана. Те, кто говорит, что она легализована, не правы. По-моему, ни в одной стране такое количество не классифицируется как количество для личного хранения — до 70 граммов [депутат говорит о выращивании, за это можно получить административку. — Еврорадио].

Просим грузинского депутата дать совет белорусским медикам и силовикам о том, с чего начать изменения в наркополитике.

— Я думаю, что бороться всегда имеет смысл, — улыбается депутат. — Для Беларуси, я бы сказал, имеет смысл предоставлять реальную статистику, работать с группами.

Для нас, например, большой проблемой было то, что церковь не совсем правильную позицию заняла. И мы не смогли объяснить, что мы не стараемся легализовывать. За пределами Грузии думают, что у нас легализована марихуана. Да не легализована она у нас! Для нас никогда не будет являться задачей легализация марихуаны или других наркотических средств. Я думаю, что это неправильно. Не преследовать людей тюремным сроком — вот это правильно. И в первую очередь это вы должны объяснить обществу. Поверьте мне, это очень трудно сделать.
 

“Чем марихуана отличается от алкоголя?”

Не сажать в тюрьму — не значит легализовывать наркотики. Но, по словам Зоидзе, после года интенсивной работы с привлечением медиа, после многочисленных конференций с участием известных медиков всего 4% добавилось к тем людям, кто против тюремного заключения. Сейчас это 53%.

— Нужны огромные усилия по коммуникации с общественностью. Нужно доказывать, что тюремное заключение не является панацеей. Уголовное наказание за употребление наркотиков неэффективно, в особенности для тех, от которых развивается психическая и физическая зависимость. В тот момент человек не думает ни о чём, никакая смертная казнь ему не страшна, если он зависим и должен употребить.

В случае марихуаны… Чем отличается марихуана от алкоголя? Почему у нас нет тюремного заключения за алкоголизм, чрезмерное употребление алкоголя? С точки зрения общественной опасности, в отличие от героина и опиоидов, из-за которых человек может пойти на всё, здесь прямой зависимости в большинстве случаев нет. Есть риски для здоровья, но риск для общественной безопасности не такой большой в случае с марихуаной и ЛСД, как в случае с кокаином и героином. 

Уже два года в столе грузинского парламента пылится законопроект о декриминализации употребления и хранения в личных целях всех видов наркотиков. Его разработали депутаты из парламентского комитета по здравоохранению и более 40 организаций, так или иначе связанных с изучением наркоситуации в Грузии.

Акакий Зоидзе говорит, что для Грузии большая проблема — инъекционные наркотики, которые вызывают зависимость. Его комитет борется за их декриминализацию.

— В первую очередь мы должны обеспечить декриминализацию тяжёлых, как вы говорите, наркотиков. Мы должны вывести на свет тех, кто потребляет инъекционные наркотики. Мы для них должны вместо тюрьмы обеспечить реабилитационные услуги. Это вторая задача.

Всего в Грузии около 60 тысяч потребителей инъекционных наркотиков — такую цифру называет депутат. Акакий Зоидзе продолжает:

— В первую очередь, конечно, популяризация здорового образа жизни, массового спорта и так далее — это должно быть фундаментом для всей наркополитики. 

Но декриминализация марихуаны не помогает в этом, она не является наркотиком, зависимость от которого провоцирует СПИД, гепатит С и так далее. Может быть, с точки зрения Уголовного кодекса, прав человека это является важным вопросом. Для нас, комитета по здравоохранению, важным является декриминализация тяжелых наркотиков, которые вызывают привыкание и требуют конкретных лечебных мероприятий, вмешательств и реабилитации.
 

“Пошёл в ночной клуб — в кармане нашли полтаблетки экстази. И всё”

Декриминализация марихуаны сочетается в Грузии с жёстким отношением к распространителям и с облегчением наркотической политики в отношении тяжёлых наркотиков. 

— Если так смотреть, уже никого не хватают с улицы, не сажают в тюрьму только за употребление [Зоидзе говорит о тяжёлых наркотиках, их употребление в Грузии запрещено. — Еврорадио].Только за 273 статью УК никто не сажает. Но мы хотим, чтобы это де-юре случилось, а не только де-факто. В худшем случае — чтобы обязательное лечение было альтернативой тюремному сроку. Наркозависимых людей сажай не сажай — они не боятся этого, потому что они зависимы, у них психология, ментальность изменена. Превентивная функция уголовного наказания в принципе теряется, когда мы имеем дело с наркозависимыми.

У нас есть проблема, что для самых популярных наркотиков не определены дозы, количество для личного употребления, то есть малые дозы, которые можно классифицировать для личного употребления, а не для распространения или продажи. Эта грань очень важна. Как раз по этим вопросам у нас основные разногласия и в парламенте, и с МВД, и с прокуратурой. Например, в странах, где декриминализация, количество для героина — 1 грамм. А мы даже 50 миллиграмм не можем провести.

Даже малое количество, которое остаётся в шприце, одна молекула, является основанием, чтобы человека послать на 6-7 лет в тюрьму. Классически за употребление никто не сидит, но если у них в шприце нашли даже смыв, то всё, человек идёт как распространитель. Пошёл в ночной клуб — в кармане нашли полтаблетки экстази. И всё. Если в желудке, то нормально, а если в кармане, то на шесть лет. Это, конечно, нечестно.

Депутат Зоидзе надеется, что МВД Грузии поймёт, что наркозависимых людей нужно отправлять на реабилитацию, а не сажать в тюрьму. Но, сетует депутат, МВД через потребителей хочет искать дилеров, поэтому им нужна статья за хранение и употребление тяжёлых наркотиков.
 

“Новая химия”, которая маскируется под старую

Одна из организаций, участвовавших в разработке законопроекта по декриминализации наркотиков, — “Альтернатива Джорджия”. Это центр исследования зависимости, где врачи, психологи и юристы исследуют всё, что касается наркотиков, в том числе наркостатистику и наркополитику.

Директор “Альтернативы” Давид Отиашвили говорит, что о потребителях тяжёлых инъекционных наркотиков сегодня известно много, но перед обществом появляется новая проблема: потребители так называемых клубных веществ. 

— Большинство из этих людей, в основном молодые, используют наркотики рекреационно, они от них не зависимы.

У нас очень мало информации о тех веществах, которые содержатся в этих наркотиках. У нас все новые психотропные начали называть по типу наркотика и добавляя впереди “био”. Например, биоэкстази. Он по эффекту как экстази и МДМА. Или биоамфетамин. Это какой-то наркотик, который действует как амфетамин, но он синтетический, химический. 

На самом деле это не амфетамин, это может быть другое вещество: PVP, мефедрон, альфа-PVP, NBOMe и так далее. Потребителей этих наркотиков мы не видим. Мы даже не знаем, кто это: те, кто перешёл с инъекционных наркотиков, или те, кто начал употребление с этих новых наркотиков. Они не идут к врачу, потому что у них пока нет проблем. Полиция их мало ловит, потому что они не бегают по барыгам, не колются.

Всю эту “новую химию” характеризуют новые риски. Покупатель таких наркотиков не может быть уверен в том, что он купил. При этом “новая химия” дешевле в производстве. Дилеры, чтобы получить большую прибыль, часто маскируют “клубные” наркотики под традиционные. Вещество, которое содержится в наркотике, может быть похожим на МДМА, но на деле гораздо опаснее и токсичнее. А его продают под видом МДМА. По словам Давида Отиашвили, такие наркотики попадают в Грузию из Китая и Индии:

— Я думаю, что многие люди, которые употребляли спайсы группы каннабиса (это также один из видов новых наркотиков), вернулись к натуральному каннабису, потому что он безопаснее, легче, комфортнее и так далее. До этого за каннабис можно было попасть в тюрьму. Что касается спайсов, то маленького пакетика хватает надолго и его можно купить через интернет, закладки, то есть для полиции сложнее его найти.

Сейчас партия “Гирчи” во главе с лидером Зурабом Джапаридзе готовится к парламентским выборам 2020 года. С депутатскими мандатами активисты надеются ускорить либерализацию наркополитики. Акакий Зоидзе настроен на то, что на осенней сессии парламент наконец рассмотрит законопроект, который откладывает уже два года. Ведь от действий парламентариев зависит жизнь и свобода героя этой статьи Михаила Цинкверашвили и тысяч других грузинов.