Смотреть или не смотреть? Как пойти на "Арт-Минск" и избежать чувства вины

На фестивале “Арт-Минск” в этом году свои работы выставили 229 авторов. В прошлом году их было в полтора раза больше, а зрителей — меньше.

Искусствовед Никита Монич, который водит экскурсии по выставке, видит в таком внезапном интересе белорусов к белорусскому же искусству следствие и ковид-ограничений, и политической ситуации. Интерес к жизни страны не проходит бесследно и неизбежно доводит до интереса к её искусству.

Но художник Руслан Вашкевич, когда в этом году к нему обращаются за комментариями про “Арт-Минск”, предлагает задавать такие вопросы другому белорусскому художнику — Алесю Пушкину. Полгода назад в отношении Пушкина возбудили уголовное дело. Причина — он выставил в Гродно портрет Евгения Жихаря с автоматом на плече. Прокуратура Гродно возбудила в отношении Пушкина уголовное дело “за совершение умышленных действий, направленных на реабилитацию и оправдание нацизма”.

И это единственный возможный комментарий по мотивам “Арт-Минск”, считает Вашкевич.

Еврорадио поговорило с Никитой Моничем о терапевтической функции искусства и о том, почему важно сберечь не только искусство, но и арт-рынок. Мы и так слишком многих теряем, говорит Никита.

Мы обратились с вопросами и к Руслану Вашкевичу. А он рассказал, какие вопросы на самом деле нужно задавать — художникам и себе.
 

Руслан Вашкевич: “Продолжать задавать себе и другим вопросы”

Уже во второй раз выставка во Дворце искусств открывалась без Виктора Бабарико. С одной стороны, выставка в самом деле проходит слишком невозмутимо и “как ни в чём не бывало”. С другой, этажом выше висит сутинская Ева — её вид тоже довольно невозмутимый и бесстрастный к событиям за пределами Дворца искусств.

Руслан Вашкевич просит не обращаться к нему за комплиментарными высказываниями про “Арт-Минск” и перенаправляет к тем художникам, которые там выставляются. Мы уверяем Руслана, что комплиментарных высказываний нам не нужно. И просим рассказать, как жить: может ли город позволить себе культурную жизнь? В чём сейчас состоит задача художника: что говорить и как это своё высказывание доносить?

— Получив ваши вопросы, я, как ни странно, обрадовался, потому что увидел, как верно все мы понимаем проблемное поле нашей действительности, как безошибочно описываем очаг поражения.

Правильные вопросы работают острее, принципиальнее, жёстче любых пусть и умных, но всегда субъективных ответов. Наша новая действительность формируется именно из неудобных лобовых вопросов.

И эти вопросы каждый уточняет для себя сам. Осознанная жизнь (и не только в искусстве) сейчас зависит именно от глубины вопросительных знаков в собственном внутреннем тексте.

И дело совсем не в инструменте самовыражения, не в спекуляциях на моменте, не в художественной иллюстрации происходящего, не в неуместности “Арт-Минска”, не в закрытых галереях, театрах, независимых площадках, а в схлопнувшемся в голове зрителя пространстве и времени.

И наверное, сейчас можно и нужно документировать, архивировать, осмыслять происходящее, удерживать собственную позицию, аккумулировать смелость и веру, совершенно точно, что сейчас время не про личные амбиции, и поэтому необходимо смещать центр внимания с себя на сообщество, на близких, на дальних, на общество.

Поэтому единственно правильным я считаю продолжать задавать себе и другим вопросы:

— Как направленно инвестировать свой творческий потенциал в победу нового будущего?

— Бойкот сотрудничества независимой культуры с нынешним государством или сознательное встраивание в системные институции с целью их трансформации?

— Как может выглядеть план реконструкции будущего? Что стоит навсегда оставить в дореволюционной культуре Беларуси?

— Какая долгосрочная цель в культуре способна суммировать в себе достижения и победы гражданского общества Беларуси? Во что завтра нам предстоит конвертировать дух свободы и романтику народной революции?

— Как художнику в любые времена оставаться критичным к действительности? Каким мы хотим видеть завтрашний день?

Уже год мы с моей напарницей Алиной Савченко задаемся подобными вопросами, застывшими в воздухе, посвятив этим размышлениям целое культурное исследование.

В нашем проекте приняло участие более 30 экспертов от культуры, искусства, философии и других областей, не терпящих сегодняшнюю деградацию и хаос.

Давайте вместе отвечать на эти вопросы.
 

Никита Монич: “Мы и так слишком многих теряем”

Билеты на экскурсии Никиты по “Арт-Минску” размели “за неполный световой день”. И на этих экскурсиях сейчас много новых лиц.

“А вы бывали здесь раньше?” Этот вопрос Никита задаёт и этажом выше, в галерее “Арт-Беларусь”, где на происходящее по-прежнему с лёгким недовольством на лице смотрит сутинская Ева. “Бывалых” — один из десяти. Прошлый год совершенно точно заставил белорусов заинтересоваться национальным искусством.

— Художники наблюдают ту же самую реальность, что и мы. А значит, “Арт-Минск” становится не только площадкой для демонстрации картин, но в первую очередь площадкой для диалога, на которой зритель говорит сам с собой, со временем, с тем, с кем пришёл на выставку, — через произведение.

Искусство важно своей терапевтической функцией. Это относительно безопасное пространство, это пространство рефлексии. Искусство может поддержать, может что-то подсказать, даже если автор, создавая произведение, не закладывал смыслов, которые вы увидите: ведь мы смотрим на картину собственными глазами, думая над собственными вопросами. И картина может стать ответом, если художественный язык автора близок нам.

“Арт-Минск” — это показатель того, что делают художники, графики, живописцы, скульпторы прямо сейчас. Точнее, в основном это художницы, скульптурессы. Всё-таки у нашей культуры женское лицо.

И таких событий, как “Арт-Минск”, должно быть больше, потому что культура так уязвима к кризисам. Да, в момент изменения, стресса часто появляются мощные произведения, а иногда и шедевры, которые позднее входят в историю национального искусства. Но для нормального существования арт-рынка необходимо спокойствие и благополучие. Это не те состояния, которые мы сейчас испытываем. Но почему из-за стресса мы должны поставить на паузу существование культуры?

А она ведь продолжает существовать: никуда не исчезли ни те, кто её творит, ни те, кто её потребляет. Вспомните постоянные посылы людей, которые сейчас находятся в неволе: Павла Северинца, Эдуарда и Виктора Дмитриевича Бабарико. Они раз за разом говорят: не теряйте присутствия духа, продолжайте жить максимально полной жизнью.

Радоваться походу на художественную выставку или участию в ней — не значит обесценить страдания другого человека, это значит не сдаться этим страданиям, иметь потребность в поиске новых сил, которые есть к чему применять.

Что случится, если поставить культуру на паузу? У художницы Надежды Леонович есть замечательные работы, в которых она фиксирует Минск. А сейчас в её фейсбуке появляются чудесные работы, на которых изображён Петербург. Минск она видит глазами очень серьёзного наблюдателя, понимающего, как всё здесь устроено до самого донца. Но если её бытие здесь как художника поставить на паузу, в какой-то момент в её работах с Питером появится та глубина, которая сейчас есть в минских работах.

А это значит, что наш город потеряет своего хрониста, который очень талантливо фиксирует среду. Чем останется город, спустя 50 лет? Он останется зафиксирован только в произведениях искусства и фотографиях. Потерять человека, талантливо фиксирующего настоящее, — это проблема. Такого нельзя допускать.

Мы и так слишком многих теряем.

Задавать неудобные вопросы себе и друг другу с видом на экспозицию “Арт-Минска” можно до 26 сентября. Центральная площадка выставки — залы Дворца искусства по адресу Козлова, 3. Задействованы и другие выставочные площадки — Национальная библиотека, пространство “Арт-Фабрика”, галерея “Мастацтва”, галерея DK и другие.