Бахаревич вышел в США. Угадайте, как переводчики справились с “трасянкой”

Рецензия на книгу Альгерда Бахаревича “Дети Алиндарки” вышла в The New York Times Book Review. С 21 июня книгу можно будет купить и прочесть в США. Это тот же перевод, который прежде вышел в Великобритании — но теперь он будет доступен и американцам.

Почему мы рассказываем об этой колонке в The New York Times Book Review? Потому что речь о самых влиятельных книжных рецензиях в мире.

Кратко пересказываем вам впечатления автора от “Детей Алиндарки”. Без отсылок к Украине не обошлось.
 

Славянская сказка с примесью Оруэлла

Авторы рецензии сравнивают книгу Бахаревича отчасти со “славянской сказкой”, отчасти — с антиутопией “1984” Джорджа Оруэлла. Находят и отсылки к книге “Дитя человеческое” британского автора Филлис Дороти Джеймс.

Но главное, что завораживает авторов газетной колонки в тексте Бахаревича, — тема белорусского языка. Который, напоминает читателям New York Times, внесён ЮНЕСКО в список “уязвимых”.

“Выбор Бахаревича писать на белорусском языке отчасти является политическим. Как и его решение включить в роман фрагменты русского языка”.

Книга Бахаревича — антиутопия о приключениях белорусскоязычных детей, билингвов. Она написана на белорусском языке — но в ней встречаются и русскоязычные “вставки”. Переводчики Джим Дингли и Петра Рид решили это через сочетание английского и шотландского языков. Вот как Дингли объясняет этот выбор в беседе со Scotland Street Press:

— В обоих случаях носители более мощного языка склонны относиться к более слабому языку снисходительно или даже с откровенной критикой: это не более чем некачественный, “испорченный” или “уродливый” диалект. В случае с белорусским в ответ на просьбу в магазине или попытку заказать еду в ресторане на этом языке иногда можно услышать ответ на русском: “Ты что, не можешь говорить по-человечески?”

В случае с английским можно говорить о снисходительности по отношению к шотландскому: странный народ, который использует такие слова, как “wee”, “bonnie” and “the noo”. И мы любим петь их забавную песенку на Новый год [старинная шотландская песня Auld Lang Syne — Еврорадио].

Даже из этого короткого рассказа выбор переводчиков становится предельно понятным. А здесь можно почитать подробнее о том, как переводчики искали подход к тексту Бахаревича.
 

Говорите на нормальном английском языке

“Все страны-билингвы билингвистичны по-своему”, — этими словами начинается колонка и этим, вероятно, объясняются последующие жалобы автора текста. О да, автору колонки не понравилось продираться через смесь шотландского и английского языков — несмотря на то, что на шотландском написана только часть текста.

“Мне бы хотелось, чтобы Дингли и Рид пошли по более легкому пути и перевели роман полностью на английский. Мне не хотелось пропустить ни слова из текста Бахаревича, в которых сказка и политика сочетаются и приводят часто к волшебным результатами”, — пишет автор колонки.

Хоть “все страны-билингвы билингвистичны по-своему”, мы надеемся, что шотландцев позабавят эти “империалистические” муки американского читателя. 
 

“Ох, мне токсично”

Вообще-то книга Бахаревича вышла еще в 2014 году. Но тогда прочесть её по-английский было нельзя, да и тема белорусского билингвизма звучала для англофона не так волнующе, как сейчас, когда можно поговорить через неё ещё и о “токсичном русском языке”. Авторы колонки, конечно, не упустили такую возможность.

“Многие из вопросов, которые он задает, сейчас привлекают внимание всего мира. Сделали ли преступления российского правительства русский язык токсичным? Как насчет русской литературы, которую Россия долгое время использовала как инструмент империализма — даже если многие из ее писателей с отвращением отнеслись бы к такой практике?”

Одним словом, если вам очень хочется поговорить о кэнселлинге русской культуры и о том, как остро вам сейчас чувствуется токсичность русского языка, совместите приятное с полезным: начните не с кэнселлинга, а с чтения Бахаревича. В отличие от английских переводов, прочитать текст на белорусском можно с 2014 года. Чтобы прочесть на английском, тоже не обязательно было тянуть до 2022.