Белковский: Отношения между Лукашенко и Путиным будут напряженными всегда

Еврорадио: Один “неравнодушный” московский юрист заметил в ваших словах, которые были вами сказаны в интервью Еврорадио “признаки преступления” — “Публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности” и “Государственную измену”. И подал соответствующие заявления в ФСБ и Генпрокуратуру России. Основанием стали ваши слова, что, чтобы остановить аннексию Крыма Россией, Пятому Флоту США надо нанести тактический ядерный удар по Черноморскому флоту РФ. Стало ли это для вас неожиданным, и ожидаете ли каких-то санкций к себе?

Станислав Белковский: Для меня это неожиданностью не стало — на меня систематически и периодически подают такие заявления. Ничего особенного я тут не вижу: ну, подали и подали! Что касается каких-то санкций, то это уже от меня не зависит. Я просто исхожу из того, что если об этом постоянно думать, то тогда возникает опасность обзавестись больным мозгом уже мне. А мне этого очень бы не хотелось. Есть толпа активистов, которые хотят посадить меня в тюрьму. И это тянется уже 11 лет — с того момента, как я стал публичной фигурой. Пока у них это не получилось, но это не означает, что у них не получится это и впредь, но я не концентрируюсь на этой теме. Я не считаю ее общественно значимой. 

Еврорадио: Ранее вы заявили о своем желании получить украинское гражданство. На какой стадии эта ваша идея?

Станислав Белковский: На стадии обсуждения, возможно ли это вообще. Я консультируюсь с украинскими коллегами насчет того, существуют ли правовые механизмы, которые бы позволили мне получить украинское гражданство при отсутствии формальных оснований для такого решения. Если украинские коллеги посчитают, что это возможно, то я его получу, если нет, то мы найдем какую-то апеллятивную форму взаимодействия с Украиной.

Еврорадио: Вы как-то говорили, что у вас много недоброжелателей и в Украине — даже сейчас, при новой власти?

Станислав Белковский: Да, потому что новая власть не очень сильно отличается от старой — все эти люди вышли из старой власти. Но дело не в этом: мне кажется, что в Украине меняется атмосфера и Украина стремительно идет в направлении Европы. У украинцев глаза горят и смотрят в сторону Европы, а у россиян потухшие глаза смотрят в сторону Азии. А это означает, что личные симпатии или антипатии не будут влиять на приятие такого рода решений. Решение будут принимать согласно закону: если есть основания дать мне гражданство и тогда его мне дают, а если нет оснований, то не дают. А кто меня там любит, кто не любит — это в данном случае третий вопрос.

Еврорадио: Если вы решили "завязать с Россией", то почему не выбрали для жительства какую-нибудь европейскую страну?

Станислав Белковский: Я не решил “завязать” с Россией — это неправильная трактовка моей позиции. Я просто жду смены режима в России и создания благоприятных условий для того, чтобы я смог там работать. А нынешней России я просто объективно не нужен. А Украина — это та страна, которая позволит мне оставаться близко к России и в любой момент позволит мне вернуться к российским делам, если для этого сложатся благоприятные условия. Поэтому — Украина. Ко всему, я ничего не слышал о том, что какая-то европейская страна стремится дать мне гражданство. По закону у меня есть право на получение гражданства двух стран — Латвии и Израиля. Латвии — по линии отца, Израиля — по линии матери. Я мог их получить 20 лет назад, но даже не пытался это сделать. Потому что меня полностью удовлетворяло мое эксклюзивное российское гражданство. Сейчас меня привлекает Украина, потому что она разговаривает на родном мне языке и при этом становится европейской. Это эксклюзивный товар, и потому он меня так манит. Вопрос не в том, что мне надо любыми средствами получить паспорт другой страны — не России. Ко всему, я свободно владею украинским языком. 

Еврорадио: Рассказывают много ужасных историй о том, что из-за криминала в Киеве жить невозможно, поезда грабят — вы этому верите?

Станислав Белковский: Определенный уровень преступности в Киеве, безусловно, есть, но что город находится в состоянии осады или во власти банд мародеров — это преувеличение.

Еврорадио: В интервью Савику Шустеру руководитель Беларуси уверенно заявил, что вводить войска в Украину Путин не будет. Вы разделяете эту уверенность?

Станислав Белковский: Сегодня я согласен, что Путин дальше в Украину войска вводить не будет. Путин понимает, что идти войной на Днепропетровск и Харьков — это перебор. Одно дело Крым, который действительно считал себя оккупированной территорией в составе Украины и в едином порыве, без всяких фальсификаций, поддерживал присоединение к России. Другое дело — восточные регионы Украины, которые давно считают себя украинскими, хотя и говорят по-русски. И там оппозиция такой агрессии была бы огромной на самых разных уровнях. Не говоря уже о Киеве, который даже мысли не допускает о том, чтобы отойти под юрисдикцию России. Путину партизанская война в тылу не нужна. Поэтому в юго-восточные регионы он войска не введет. Но Украина и не является субъектом переговоров, на мой взгляд. Путин не разговаривает об этом с Украиной — он собирается разговаривать об этом с США и Евросоюзом. Украина — это не окончательная цель усилий Путина, которые он прилагает сегодня. Его цель — выйти на новый уровень взаимоотношений с США и Евросоюзом и доказать им, что он им равноправный партнер, а не задний двор Европы.

Еврорадио: Это удастся сделать, когда G8 сегодня уже не существует, когда президент США называет Россию не сверхдержавой, а всего-навсего региональной страной?

Станислав Белковский: Обама говорит чистую правду: Россия не сверхдержава. Путин, мне кажется, на большее и не претендует. Он претендует на то, чтобы Россию признали региональным государством — страной, которая  имеет решающий голос в своем регионе, на территории бывшей советской империи. Это и есть окончательная цель усилий. Крах G8 не имеет большого значения — это консультативный орган, клуб, который может быть перефарматирован как угодно. Но для Путина важно показать, что он ровня Обаме, ровня Ангеле Меркель, и что на него не надо смотреть сверху. Это — вся цель украинской операции. Это — игра мускулами, а скорее всего — настоящая война.

Тем не менее, Путин не хочет большой крови, а вторжение в восточную Украину — это не только большая кровь, но еще и гарантированные жесткие санкции, которые затронут ближайших друзей из окружения Владимира Владимировича. Поэтому тут большой элемент блефа в том, что армии стягиваются к границе. Нет, конечно, при определенных условиях они могут ворваться на территорию Украины, но для этого необходимо, чтобы Запад чем-то Путина сильно обидел. Если Запад займет максимально деструктивную позицию по отношению к Путину и введет жесткие санкции против его окружения уже сейчас, то тогда вторжение армий возможно. Но — как мера давления, а не как окончательная цель усилий Путина на украинском фронте. Несмотря на то, что я вам сказал, я недоволен всем, что происходит, как гражданин России. Я считаю, что в итоге внешнеполитических успехов Владимира Путина, с которыми его можно поздравить, закрепляется путинский режим внутри России, этот сахарный Кремль, который мы имеем. А это плохо: я не хочу жить в сахарном Кремле, а хочу в европейской стране.

Еврорадио: В интервью Еврорадио сын Никиты Хрущева Сергей выразил уверенность, что Путин был вынужден согласиться на присоединение Крыма к России под давлением рядовых россиян — они все приветствовали это. Мол, не согласился бы — потерял бы пост. А если сейчас таким же образом восточные регионы проведут референдум, попросятся в Россию и россияне их поддержат — что он будет делать?

Станислав Белковский: При всем уважении, но мне кажется, что Сергей Никитович Хрущев ошибается. Крым попросился в Россию потому, что Путин так сказал. Как сказал Пушкин в “Борисе Годунове”: “Я знаю дух народа моего — ему священ пример царя его”. И когда Путин сказал, что он готов поддержать Крым, то мгновенно российский народ в едином порыве объединялся вокруг решения своего царя. Если бы Путин завтра призвал к легализации гомосексуальных браков и сказал, что это необходимо для самоутверждения российской государственности, то я вас уверяю, популярность гомосексуальных браков в России начала бы расти не по дням, а по часам. Так что, это не народ Путина, а Путин попросил свой народ сделать так, а не иначе. Что же касается востока и юга Украины, то что-то я не вижу там серьезных элитных сил, которые бы позволили такому сценарию реализоваться. Да и Путин этого не хочет, а просто использует ситуацию как рычаг давления. Причем — не на Украину, а для переговоров с США и Европой, с Украиной Путин не хочет ни о чем говорить, не считает ее равной себе.

Еврорадио: Как может повлиять на взаимоотношения Кремля и официального Минска то, что Беларусь не хочет признавать присоединение Крыма к России де-юре?

Станислав Белковский: Никак. Минск так же не признает Абхазию и Южную Осетию, какие признаны Россией. И это не мешает России и Беларуси находиться в Таможенном союзе. Отношения между Лукашенко и Путиным всегда были напряженными, они такими останутся и впредь, до конца нахождения этих политиков у власти. Лукашенко не хочет становиться вассалом России, да и Россия понимает, что он ее вассалом не станет. Думаю, Путина такая позиция Лукашенко удовлетворяет — она соответствует его представлениям об уровне их взаимоотношений с белорусским лидером. Путин уже миллион раз обижался на Лукашенко, а Лукашенко — на Путина. Никаких новых причин для обиды, которая была бы сильнее прошлых, и сейчас не возникло.

Фото: svpressa.ru, slon.ru, Еврорадио