Бондаренко: Я заложник, поэтому не смогу ответить на все ваши вопросы

"Где моя жена?" — это было первое, что сказал Дмитрий Бондаренко журналистам, когда вышел из могилевской маршрутки на минском автовокзале "Восточный". Следующей фразой было: "Где мой отец?". Беседа с двумя десятками журналистов проходила прямо посреди автобусов. Она все время прерывалась: Бондаренко отвечал на звонок дочери, обнимался с родными и друзьями.

О неожиданном освобождении.

Вчера как раз слушал "Радио Свобода". Там сказали, что освободили Андрея Санникова. А сегодня утром такая неожиданность. Чувствовал себя спокойно, пока ехал. А здесь вы все, так и неспокойно стало (улыбается). Не адаптировался еще. Не думал, что выйду сегодня. Рад, что тут еще скажешь? Христос воскрес, православные! Все в руках Господа. Такой день — это хороший знак для Беларуси. Я считаю, что все должны быть освобождены. Я так понимаю, что должны были еще вчера освободить, но в колонию поздно пришла информация. Очень неожиданно было. Я думал, что на следующей неделе, когда послы вернутся. Совершенно неожиданно. Где-то минут 15 на все ушло. Ехал совершенно один сюда. Никто не контролировал меня.

О тюрьме.

Я в разных местах был. В исправительной колонии №15 ко мне относились нормально. Потому что значительную часть срока я провел в медицинском отделении. В палате №9. И вот сегодня мне рассказали, что в этой самой палате долгое время находился заключенный Зельцер.

Здоровье мое неважное. Не могу сказать о прессинге в колонии. Есть правила игры для всех зеков. Ко мне даже было более мягкое отношение, чем к остальным. И думаю, что руководство колонии вздохнуло с облегчением, когда я вышел за их ворота.

О дальнейшей деятельности.

Я планирую оставаться в политике. Общественную деятельность буду продолжать. Хотелось бы, чтобы страна была свободной, чтобы страна была европейской. Пока мы этого не наблюдаем. Наверно, надо что-то делать всем.

О вербовке КГБ.

Я мог бы выйти сразу. Когда сидел в СИЗО КГБ, было предложение, пытались вербовать. Говорили: давайте сайт "Хартии" будет работать под небольшим контролем, а мы вас освободим. Я отказался. Поэтому, видимо, немного задержался. После того как написал прошение, давления никакого не было. Мне активно предлагали это сделать в сентябре, но я отказался. Я хочу сказать, что я человек Андрея Санникова. Он мой друг. Я, пожалуй, не прошел и сотой части из того, что прошел он. Если бы я узнал, что Андрей подписал прошение о помиловании в ноябре, я бы подписал его в ноябре. Если бы я узнал, что прошение о помиловании надо подписать за неделю до выхода, я бы это сделал. Повторюсь, я не прошел через то, через что прошел Санников.

О ближайших планах.

Я не знаю, что буду делать теперь. Не ожидал, что столько человек меня встретит. Праздничный день, думал, только пару человек. Я рад видеть жену и отца, услышать дочь, обнять Андрея (Санникова — Еврорадио), Иру Халип. Увидеть знакомые лица — это самое главное.

Об ощущении себя заложником.

Я готовился, что буду сидеть до конца. Увидел в "СБ", что мое прошение написано как-то неправильно. Скажу больше: и сейчас не ощущаю себя свободным. Я заложник, и родные мои заложники. Другие заложники находятся решеткой. Поэтому, возможно, не на все вопросы в ближайшие часы и дни я смогу отвечать.