"Белорусы больше похожи на балтийцев по идентичности, но война изменила всё"

После начала войны Латвия значительно сократила возможности миграции для граждан России и Беларуси. В спецпроекте "Уехать нельзя остаться" "Новая газета — Балтия" рассказывает истории белорусов и россиян, которые в разные годы по разным причинам выбрали Латвию своим новым домом. Не все из них уверены, что получится остаться.

Марина Гагарина (имя изменено по ее просьбе — прим.) уехала из Беларуси в 2021 году. "Решение было связано с тем, наши с мужем политические взгляды не совпадают с политикой белорусского государства", — говорит Марина.  

После президентских выборов 2020 года её мужа задержали за участие в протестных маршах. После суток семья поняла, что надо уезжать. Выбрали Украину, потому что туда не надо было оформлять визу. Прожили в Одессе почти год.

"Сначала получили продление разрешенного пребывания в стране, а потом начали оформлять вид на жительство. Но получить ВНЖ не успели — 24 февраля началась война и уже на следующий день мы решили уезжать. Когда на руках двое детей, особо долго размышлять не приходится", — поясняет Марина.

"Живём по рабочей визе"

Марина с мужем и детьми не планировали переезжать целенаправленно в Латвию. Свой переезд в Ригу женщина называет стечением обстоятельств. В Латвию въехали по польским гуманитарным визам. Уже находясь в стране белорусы задумались над оформлением своего статуса в Латвии.

"Муж получил рабочую визу. Это было довольно просто, потому что специалисты IT-сферы, в которой он работает, в Латвии ценятся высоко. Но, когда супруг подал документы на воссоединение семьи, у представителей латвийского миграционного ведомства возникли вопросы — а чем я здесь буду заниматься и при чем тут вообще дети? Не лучше ли нам вернуться обратно в Беларусь?

Мол, политические преследования были лишь в отношении моего мужа, который не может обратно вернуться на родину. В общем, нам пришлось искать всякие юридические основания, чтобы остаться в Латвии и, слава богу, мы их нашли. Сейчас мы легально находимся в Латвии благодаря рабочей визе мужа. Но у меня, как и у детей, всего лишь виза длительного пребывания в стране без права устроиться на работу", — рассказывает Марина. 

Изначально семья планировала подавать документы на виды на жительство. Но 9 апреля вступили в силу поправки к латвийскому Иммиграционному закону, предусматривающие приостановку до 30 июня 2023 года выдачи первичных видов на жительство гражданам России и Беларуси с оговоркой на некоторые исключения.

"В связи с тем, что Беларусь — это страна-агрессор. Поэтому сначала мы ждали, когда нам официально выдадут отказ в виде на жительство и только потом стали оформлять рабочую визу", — вспоминает Марина. 

Туманные перспективы 

Сейчас семья находится в подвешенном состоянии — рабочая виза не бесконечна, и у мужа Марины она истекает через полгода. Соответственно, тогда же прекращают действовать визы Марины и детей.

"И пока будет действовать закон о том, что белорусам нельзя выдавать первичные виды на жительство, у нас большой вопрос — что нам делать? Теоретически муж может продлить рабочую визу — у него контракт на несколько лет — но, насколько я знаю законодательство Латвии, сделать это в нынешних условиях очень проблематично", — поясняет Марина.

Семья рассматривает политическое убежище как крайний вариант. "Хочется надеяться, что режим Лукашенко рухнет и ситуация поменяется, но пока мы не будем просить убежища. Потому что не хочется окончательно обрывать связь с родиной. А если мы запросим убежища, то поехать в Беларусь уже не сможем", — добавляет белоруска.  

Марина надеется, что когда закончится срок запрета на выдачу ВНЖ гражданам Беларуси и России, латвийские власти как-то пересмотрят ситуацию и все-таки начнут выдавать документы. 

"Это очень большая проблема, я считаю, с этим надо что-то делать. Особенно видя, что те, кто приехал в Латвию, готовы здесь работать и платить налоги, учить латышский язык. На мой взгляд, надо менять этот закон, потому что действительно есть люди, пострадавшие от этой политики", — добавляет она. 

"Уже тогда понимала, что из Беларуси надо уезжать"

Белоруска Надежда Ручанова переехала в Латвию в 2018 году. Говорит, что уже тогда понимала, что из страны надо уезжать. Надежда жила в Минске, работала директором в IT-компании. "Доходы позволяли, и было желание получить знания мирового уровня", — вспоминает Надежда. В 2017 году она поступила в Стокгольмскую школу экономики и стала приезжать в Ригу на неделю каждый месяц. 

Через год Надежда вышла замуж. Её муж решил попробовать силы в латвийской компании, успешно прошел собеседование. "Взвесили все риски, все за и против. И вдвоем бросили все: я — свою должность директора, он тоже отказался от хорошей позиции", — рассказывает Надежда. 

Знакомые Надежды не понимали, почему она решила уехать. "Ну ладно бы еще в Лондон, но почему в Латвию?", — удивлялись они.

Сама Надежда говорит, что уже тогда понимала: из Беларуси надо будет уезжать. По профессии белоруска — кризисный управленец. Она говорит, что уже тогда видела кризисные сигналы на ранней стадии.

"Если у вас есть запас денег на черный день, считайте, что он настал" 

Сейчас Надежда сама в качестве волонтера консультирует переезжающих. Она советует всем, кто думает об эмиграции, понять свою ситуацию: "Если что-то угрожает нашему здоровью, близким, свободе, то мы не в положении выбора, мы просто обеспечиваем базовую безопасность".

Если речь идет об эмиграции как о плановом выборе, Надежда советует готовиться к переезду: подтянуть английский язык, накопить деньги и создать социальный круг.

"Особенность латышского общества — высокая замкнутость, здесь на самом деле очень трудно находить друзей. Многие спрашивают, имеет ли смысл сначала поехать одному, обосноваться, а потом перевозить семью. Я всегда рекомендую лучше ехать всем вместе, всем сразу. Когда у тебя есть семья, всем вместе намного легче вписывать себя в новое пространство", — говорит Надежда. 

Она также советует копить деньги на переезд. По её оценкам, нужно от 5 тысяч евро, если человек планово обеспечивает переезд всей семьи.

"Есть много исследований, которые по силе психологической травмы приравнивают релокацию с потерей близкого родственника первого круга. Если у вас есть хоть какой-то запас денег на чёрный день, считайте, что он настал. Пора достать заначку и перешибить бытовые трудности деньгами. Вы должны купить себе немножко комфорта", — советует белоруска.

По мнению политолога Андиса Кудорса, меры по сокращению возможностей иммиграции граждан России и Беларуси оправданы: у Латвии нет ресурса принимать и обустраивать людей, а пускать их как рабочую силу не позволяет политический аспект из-за трепетного отношения к национальной идентичности. Ещё один важный момент — это культурная травма Латвии из-за советской оккупации. "Сейчас я не вижу, что миграционные потоки из Беларуси и России увеличатся", — говорит Кудорс. 

По словам депутата, в стране есть понимание, что белорусы — это не россияне, но участие режима Лукашенко в войне в Украине на стороне России влечёт за собой последствия.

"После белорусских протестов 2020 года Латвия с радостью приняла белорусов, которым было предложено перевести свои компании (особенно те, которые работают в сфере IT) в Латвию. Многие латыши сочувствовали белорусским протестующим, которые мужественно выступали за демократию, — говорит Андис Кудорс. — Белорусы больше похожи на балтийцев по идентичности, чем на русских. Латвия уже много лет надеется, что Беларусь освободится от российского контроля и станет демократическим соседом. Зная амбиции Кремля по региональному господству, скорее всего, это произойдет только тогда, когда в самой России произойдут значительные политические изменения".

Понятно, что сейчас возможность уехать у граждан Беларуси и России снижается. Насколько вероятны какие-либо послабления со стороны правительство Латвии и как приостановка миграции повлияет на Латвии в долгосрочной перспективе?

— Конечно, никто не закрывает глаза на демографическую проблему в Латвии. Многие уехали после 2004 года, когда открылись границы. Прирост населения отрицательный, как и в Западной Европе, которая как раз решает проблемы с помощью потоков мигрантов. Латвия так делать не хочет. Существует давление со стороны латвийских частных компаний на политику миграции. Была партия Айнарса Шлесерса, которая продвигала идею о том, что Латвии нужно зарабатывать с помощью продажи ВНЖ. Национал-консервативные политики говорят, что у нас уже достаточно русских и свои миграционные квоты мы заполнили во время советской миграции.

Война изменила все, сейчас я не вижу, что миграционные потоки из Беларуси и России увеличатся. Наоборот, отношение становится критичным. Есть общественное давление на политиков и дипломатов Латвии, чтобы они следили, кто въезжает в страну. Латвийские власти позволяют приезжать только близким родственникам тех, кто уже здесь.

Это не относится к украинцам. У нас очень много беженцев, около 35 000 человек. Отношение к украинцам другое — они действительно бегут от войны. Страна агрессор — Россия, а Украина защищается. При этом есть часть русскоязычных в Латвии, которые агрессивно выступают против украинцев. Этот контекст тоже важен. Сейчас общество склоняется к тому, что россияне не должны бежать от войны, а заниматься своей страной. У Латвии, как не у самой богатой страны в Европе, нет ресурса принимать еще людей и обустраивать их социально, а принимать, как рабочую силу не позволяют политический аспект из-за трепетного отношения к национальной идентичности. Для народов, которые в количественном смысле сильно проигрывают соседям в населении, носителях государственного языка и размерах, всегда будет боязнь проиграть конкуренцию национальной идентичности. Я предвижу, что латвийские политики будут искать рычаги, как повлиять на рождаемость в Латвии.

При поддержке "Медиасети"