Наши письма не читают: белорусский бизнес в Латвии об отмене ВНЖ
МВД Латвии опубликовало законопроект, согласно которому множество белорусов и россиян с временным видом на жительство его лишатся. Исключение составят лишь супруги и близкие родственники граждан Латвии, студенты и выпускники ВУЗов, беженцы, те, кто находятся в стране по соображениям гуманности и некоторые другие категории граждан и неграждан Латвии. Для остальных белорусов и россиян выдача повторных ВНЖ будет остановлена до 30 июня 2023 года.
Это предварительный проект. Его ещё должно рассмотреть правительство и одобрить Сейм после возвращения с каникул в сентябре. Первичные ВНЖ запретили выдавать уже в апреле.
Инициатива упала адресатам законопроекта как снег на голову, поскольку не вязалась с прежними намерениями властей, высказанными в начале войны. Например, правительство выражало готовность принять российские бэк-офисы международных технологических компаний. Компании начали оформлять документы, но рассмотрение бумаг затянулось, а теперь и вовсе отменилось. Разочарование постигло и нелояльный режиму белорусский технологический бизнес, который Латвия заманивала к себе после событий 2020 года — людям, видимо, придется уехать. Кроме того, согласно поправкам, квалифицированных работников могут лишиться многие латвийские предприятия.
Обладатели инвесторских виз мало того, что будут вынуждены покинуть страну, — они рискуют потерять и имущество, поскольку вместе с ВНЖ лишаться и счетов в латвийских банках и не смогут проводить различные платежи.
Пока единственной политической силой, хоть как-то озабоченной судьбой белорусов и россиян в Латвии, является социал-демократическая партия "Согласие".
"Ко мне обращались и обращаются многие люди, которые очень обеспокоены заявленными поправками, — говорит депутат Сейма от "Согласия" Борис Цилевич. — Думаю, что не только ко мне. Ситуации самые разные, общее то, что ставится под сомнение возможность оставаться жить в Латвии".
Однако непохоже, чтобы представители общин пытались наладить контакт с "Согласием" организованно.
Наш источник в Сейме, пожелавший сохранить анонимность, высказал мнение, что в российской и белорусской диаспорах есть много разных неформальных групп и формальных организаций, "но все они небольшие, никого, кроме своих членов, не представляют, не очень активны и на представительство не претендуют".
Издание "Новая газета — Балтия" выясняло, кто представляет россиян и белорусов (настоящих, а не номинальных) в Латвии, пишет письма, ходит от их имени во властные кабинеты, пытается хоть как-то повлиять на законотворчество с целью смягчения их участи.
Времени нет
Предприниматель Александр Либер занимается визовым консалтингом. Он из Беларуси. Помогал соотечественникам, чувствовавшим себя в опасности на родине, уезжать за границу. В том числе и тем, кто выступал против поддержки режимом Лукашенко российской агрессии в Украине. Сам Александр репатриант "по корням", и у него ПМЖ — на него поправки не распространяются.
"Белорус, который жил при режиме, всегда ожидает чего-то плохого, но того, что поправки коснутся и нас, я не ждал, — признается он. — Я думал, что ограничения коснутся только граждан России, людей с пророссийской позицией, потому что нашему гражданскому обществу после событий 2020 года, да и до этого, в Латвии была оказана масштабная поддержка".
Поддержка не ограничивалась предоставлением статуса беженца, она предполагала рабочие и иные визы в качестве альтернативы.
"Уже после того, как началась война, нужно было говорить с латвийским консульством об открытии гуманитарных виз, — рассказывает предприниматель. — На тот момент механизм их выдачи там был совсем не отточен, а решение нужно было принимать "прямо сейчас". И при заполнении анкет сотрудники консульства даже иногда предлагали людям в графе "цель поездки" указывать не гуманитарные цели, а туризм. На словах там понимали, что повод гуманитарный. Так мне говорили люди, которые общались непосредственно с консульством. В Латвию выезжало много моих соотечественников, которые живут здесь до сих пор, впитывают демократические ценности этого общества. Они хорошо вписались в общество, живут здесь по нескольку лет преимущественно по рабочим визам. Это айтишники, люди с рабочими специальностями. И сейчас они оказались под ударом.
Есть надежда, что поправки смягчат. Но вся трагедия в том, что мы узнаем об этом, скорее всего, уже когда закон будет принят. Практика показывает, что обсуждения законопроектов проходят очень быстро. Да и в принципе маловероятно, что у белорусской диаспоры есть реальные рычаги влияния, чтобы вписаться в какое-то обсуждение".
Нет, по мнению Либера, и спикеров, которые могут от имени диаспоры обращаться к властям. "Для того, чтобы объединиться, нужно время, а его нет", — говорит он.
При этом Александр признает, что большинство белорусов хоть и находятся здесь по рабочим визам, не могут вернуться на родину. Да, у них есть возможность запросить международную защиту.
"Но в Европе сложно доказать, что за один комментарий на Фейсбуке, который ты оставил в сентябре 2020 года, тебя могут посадить по уголовной статье, — говорит Александр. — Они не вполне понимают, что режим Лукашенко — это не правовое государство, это режим террора. Власти, как правило, не присылают человеку письмо о том, что имеют к нему вопросы. Доказать, что тебя преследуют на родине, ты не можешь, но вот ты пересекаешь границу, приезжаешь домой, и наутро к тебе приходят. И уже потом оповещают, что против тебя будет возбуждено какое-то дело".
Поэтому Александр предполагает, что белорусы, которым Латвия откажет в гостеприимстве, в большинстве не вернутся домой, а будут искать более дружелюбную юрисдикцию.
Указывайте на дверь вежливо
Венчурный инвестор, россиянин Константин Синюшин переехал в Латвию по программе для стартапов Латвийского агентства инвестиций и развития (LIAA). В начале войны он помогал технологическим компаниям, ведущим трансграничный бизнес, эвакуировать российские офисы.
Синюшин попадает под поправки. "ВНЖ по стартап-программе выдавался на три года, по истечению этого срока он мог быть продлен уже по общему основанию как для члена правления коммерческой организации, — объясняет Константин. — Трехлетний срок у меня истекает в ноябре". Поскольку слово "впервые" из предыдущих, апрельских поправок теперь убрали, на повторный ВНЖ он рассчитывать не может.
"Я здесь инвестировал примерно три миллиона евро, — говорит предприниматель. — Источник моих денег на протяжении многих лет никак не связан с Россией. И это легко проверить. Поэтому и непонятно, зачем от них в Латвии отказываться. Еще легче проверяется и доказывается моя антипутинская позиция, из-за которой, в том числе, мне нельзя вернутся назад, поскольку здесь я привык про нее говорить открыто и честно".
Константин Синюшин привел в Латвию петербуржское предприятие Fixar, которое производит беспилотники. На сегодняшний день оно оценивается примерно в 60 млн евро. В Латвии оно развилось, укоренилось и теперь в нем работают две трети местных сотрудников.
"Мы не можем насильно перемещать бизнес: ни уволить их по какой-то прихоти, ни заставить переехать, — сетует Константин. — Этот вопрос будет коллективно обсуждаться. Я сам бы с удовольствием никуда не уезжал. Но с высокой вероятностью большей части приезжих сотрудников тоже не продлят визы".
По словам Синюшина, эта проблема затронет все бизнесы, нанимавшие квалифицированный персонал из России и Беларуси.
"Можно по-разному относиться к российским гражданам, — подчеркивает он, — но надо иметь в виду, что здесь Россия была единственным источником квалифицированных кадров — вряд ли можно рассчитывать, что на местные зарплаты сюда поедут такие специалисты из Германии, Франции или Великобритании".
Синюшин удивлен, что подобные законопроекты могут появляться в латвийском публичном пространстве без обсуждения с профильными экспертами. Даже если в итоге дискуссии в парламенте самые острые углы этого законопроекта будут нивелированы, несколько недель стресса, в котором пребывает экономически активное население — это, по его мнению, по меньшей мере, коммуникационная ошибка.
"Для примера: если средняя зарплата в Латвии около тысячи евро, то в тех компаниях, куда мы инвестировали — 3 тысячи, — то есть, один наш работник содержит троих. Даже если ты хочешь указать людям на дверь, можно было бы более культурно сформулировать свои намерения".
Кто представляет российское и белорусское стартап-сообщества в латвийских властных кабинетах?
"Давайте будем реалистами: мнения никаких приезжих здесь всерьез не воспринимается политиками, — говорит предприниматель. — Потому, что они не избиратели. Этой проблемой должны озаботиться какие-то местные люди".
Синюшин имеет в виду LIAA и две общественных организации: Ассоциацию стартапов Латвии и Латвийскую сеть бизнес-ангелов.
Наши письма не читают
Председателем совета директоров Латвийской сети бизнес-ангелов является белорус Кирилл Голуб. Один этот факт позволяет судить о влиятельности этого человека в венчурной отрасли региона. До того он возглавлял ассоциации бизнес-ангелов в Беларуси и Литве. В августе 2020 года он был задержан как участник протестов и провел несколько дней в тюрьме в Жодино.
Кирилл подчеркивает, что венчурный бизнес — интернациональный, паспорт в нем играет ничтожную роль. Тем не менее основание его пребывания в Латвии, куда он переехал в прошлом году, весьма шатко: Голуб находится здесь как сооснователь одного из стартапов, в который он инвестировал, и срок его ВНЖ истекает в конце апреля 2024 года.
"Трактовка поправок с точки зрения правоприменения крайне сложна, — говорит Кирилл Голуб. — Формулировки в них не вполне соотносятся и с буквой, и с духом миграционного закона, в том числе, и изменений, внесенных весной, поэтому они вызвали такой большой конфуз. Их не понимаем ни мы с коллегами, ни даже юристы. Я даже сомневаюсь, что их правильно понимают те люди, которые их предложили. Например, стартап-ВНЖ выдаются на срок до трех лет с ежегодной перерегистрацией. Если запретят перерегистрацию, то это, конечно, означает лишение ВНЖ.
Если же мы говорим о том, что нельзя будет продлить так называемую стартап-визу по истечению трехлетнего строка, то государство этого и не обещало. По другим основаниям — да: как члену правления, сотрудника, инвестора собственного бизнеса. Но возможно, что будет новый вид на жительство, выдавать который запретили еще в апреле. Если мы почитаем аннотацию к законопроекту, там прямым текстом указано, что их реализация с большой вероятностью вызовет необходимость покинуть страну часть граждан России и Беларуси, которые в том числе были здесь и по стартап-визам. Видимо, такое намерение рассматривалось авторами".
По мнению Голуба, в каком бы виде они ни были бы одобрены Сеймом, поправки отрицательно подействуют на настроения, планы и развитие инновационного бизнеса Латвии: для предпринимателя, бизнесмена и инвестора крайне важна уверенность в том, что правила игры не будут меняться внезапно и в худшую сторону.
Впрочем, инвестор не считает, что граждане Беларуси и России, которых законопроект коснется непосредственно, должны и могут что-то предпринять. Это прерогатива латвийских граждан, которых эти поправки касаются на стратегическом уровне.
Найти, где себя применить, обладатели "неправильных" паспортов смогут, уверен Голуб.
"Насколько я знаю, ни МВД, ни правящая коалиция или правительство к организациям, связанным с инновационными проектами и с бизнесом с вопросами не обращались, — говорит глава латвийских бизнес-ангелов. — Однозначно, мы будем пытаться влиять на ситуацию, поскольку это затрагивает наши экономические и стратегические интересы.
Наша организация планирует либо поучаствовать в составлении официального письма, либо подписать письмо, которое будет составлено другими организациями. Не знаю, успеем ли мы это сделать, и будет ли какой-то эффект. Весной, когда принимались предыдущие поправки, наши коллеги из Ассоциации стартапов Латвии представили в правительство большое, подробно аргументированное письмо за подписью многих заметных латвийских игроков этой отрасли. Реакции не было. Теперь мы поняли, что оно не было принято к сведению. Мы, конечно, напишем еще одно, но я почти уверен, что в нынешней ситуации оно тоже не будет рассмотрено".
