Отрывок из книги Коли Сулимы. Вы можете прочитать первыми

В издательстве "Мяне Няма" выходит книга белорусского автора Коли Сулимы.

Коля Сулима родился и жил в Минске. Там он работал аудитором, писал стихи и устраивал поэтические фестивали. Потом переехал в Калифорнию, чтобы стать бухгалтером, все бросить и делать публистистику. Теперь пишет прозу и живет в Берлине.

"Велосипедная улица, 51" — книга о нем (и Коле, и Берлине). Семь районов и семь арендных квартир — этот текст, говорит автор, как автобус, что везет людей по городу. В окнах — модники, бомжи и сумасшедшие. В воздухе — табак, шмаль и карривурст.

Издательство начнет рассылать книгу с 25 ноября 2024 года. Купить ее можно здесь.

А пока ждете свой экземпляр, можете прочитать отрывок из книги на Еврорадио.

Сияние

Тянет слиться с новой страной. Выглядеть, как берлинцы. Я сперва не замечал, помогла привычка следить за своими привычками. Чувствую — стал себя немного стесняться. Кеды сбились на пятках, брюки-карго залоснились около карманов... Вроде ерунда, но начал коситься на свои отражения в окнах, а это сигнал. Я сравниваю себя с городом: подхожу ли?

Купил старческие ботинки на меху, хотя здесь не бывает ниже двух градусов, дома протрезвел, верчу их в руках: как так вышло? Пятнадцать лет назад, родители подарили мне часы. Чёрный циферблат, ремешок из крокодила. Тогда я работал в офисе и носил их каждый день. К ним пиджаки и твидовые кепи, даже галстуки. Когда уволился и начал писать, положил часы в коробку, и десять лет возил по странам. В Берлине они снова попросились на руку и я заменил батарейку. Эти часы подходят Германии.

Здесь много денег и новой одежды. Заливают проблемы деньгами, сказал приятель. Ну, это лучше, чем их игнорировать, как делает Америка.

Берлинский секонд-хэнд американскому не чета — дорого и скучно. Я по-прежнему помню, как сидел с калифорнийцами в очередях, чтобы сдать мешок поношенных шмоток в «Кроссроудз» и набрать других, это были азарт, радость. В Берлине покупают новое, выходит не сильно дороже. Даже алкаши носят тару в бумажных пакетах из «КаДеВе». Германия глядит на мои обноски и слегка подталкивает к дверям «Пик и Клоппенбург». 

Я люблю берлинский вокзал-аквариум, галдёж и топот. Внизу полутёмные платформы междугородних поездов ICE, сверху метро и электрички индекса RE, «решки». Между — эскалаторы, магазины, табачные лавки, аптеки. 

Но у входа полиция выдёргивает людей в дешёвой одежде для проверки. Сердце у меня прыгает. Документы мои давно в порядке, а страшно. Конверты в почте страшно, остаться без работы страшно, ехать в Беларусь страшно. Хоть бы государства забыли обо мне. Ну, или стану невидимым, надену часы и брюки со стрелками. Рюкзак для рабочего лаптопа уже купил и даже застёгиваю на груди, чтобы не сползал. Ярмо есть, несите колокольчик.  

По утрам еду работать. Немцы хороши тем, что всегда выглядят так, как чувствуют себя. Фальшивая улыбка ползёт на лицо продавщицы и падает, стоит отвести глаза. Помятые с утра дети волокут рюкзаки по асфальту, вагон метро полон людей с лицами самоубийц. Легче, когда кому-то хуже твоего.

Деньги утешают и успокаивают, но тратить их я не научился, да и некуда. Есть нельзя — толстею, пью раз в неделю — работа, если курю — одышка. Живу порционно. Купил осторожный шкаф и двенадцать вешалок, четыре ещё свободны.  

А Маша швыряет уголь в топку жизни. Презирает напольные весы. Завела трёхсекционный шкаф с девятью ящиками и дверями на амортизаторах, до верхних полок достаёт только с табуретки. Раз в полгода шлёт одежду сестре в Барановичи. Купила массажёр лица из кварца, я охлаждаю им щёки, сидя на унитазе.
Эмиграция — это репетиция смерти. Уехал и видишь издали, что ничего не поменялось. Лукашенко бодр, Трамп похудел, Путин свеж. Паршиво выглядят только эксперты, сулящие режимам крах. Кое-где дела идут даже лучше, чем при тебе, белорусы заводят детей и арендуют дачи. Вместо Италии летят в Дубаи.
Уговариваю себя жить шире. Реже смотреть расшифровки своих налогов. Не экономить на зубных щётках, покупать авокадо. Могу себе позволить, осталось разрешить.