Почему чехи победили коммунизм, а у нас еще Лукашенко? Взгляд чешского историка

17 ноября 1989 года в Праге была жестоко разогнана мирная демонстрация чешских студентов, после чего тысячи граждан страны вышли на улицы. Так началась "Бархатная революция", положившая конец коммунистическому режиму в Чехословакии. Президентом стал писатель и диссидент Вацлав Гавел.

Почему Советский Союз до сих пор не распался в головах некоторых белорусов и они продолжают оглядываться на Восток, даже несмотря на войну, которую Россия объявила всему цивилизованному миру? Почему многолетние попытки положить конец диктатуре Лукашенко не приносят успеха, а идея национальной забастовки в 2020 году с треском провалилась? Что мешает Светлане Тихановской стать Вацлавом Гавелом для своего народа? А может, сегодня новой Беларуси нужен новый лидер?

На эти и другие темы в интервью Еврорадио рассуждает чешский историк, философ, публицист и директор департамента исследований и образования в Институте изучения тоталитарных режимов Петр Главачек.

Еврорадио: Господин Петр, в 1989 году вы были молодым парнем, но, возможно, можете вспомнить то время. Чувствовали ли вы какие-то изменения и какими были ваши 90-е после распада СССР, ведь 90-е в Беларуси были, мягко говоря, тяжелыми?

Петр Главачек: Для меня 1989 год был ключевым событием. Я был не совсем маленьким, мне было 15 лет, я учился в гимназии и входил в студенческий страйком. Мы были политически ориентированным поколением, слушали "Голос Америки", "Радио Свобода". Для нас открылись ворота свободы, хотя мы, видимо, не совсем правильно воспринимали международный политический контекст. 

Когда в Праге началась "Бархатная революция", уже неделю как была разрушена Берлинская стена. Сдвиги стали возможны потому, что советско-российская империя, то есть российская империя, переодетая в Советский Союз, ослабила свои когти, и ее губернии, сателлиты в Центральной Европе начали освобождаться.
90-е годы для меня были всплеском свободы. Возможным было все, но это был немного и хаос. Если бы остался коммунизм, я бы, например, не мог поступить в университет, потому что принадлежал к семье, которая преследовалась коммунистами и не приспособилась к режиму. 
 

Падение коммунизма в Чехословакии связано и с тем, что коммунизм в то время был лишь фасадом. Важным было то, что как раз начала обрушиваться имперская Москва. 

Это будет важным и сейчас для стран, являющихся сателлитами Российской Федерации. Это касается и, к сожалению, несвободной и несчастной Беларуси, которую я так люблю.

Еврорадио: Можете ли вы сегодня говорить, что события тех времен повлияли на становление вашей личности и выбор профессии?

Петр Главачек: Несомненно. Я с детства мечтал быть историком. 1989 год укрепил меня в мысли, что нужно знать свою историю, свое прошлое и размышлять о том, частью какого целого являются чехи, готовить для них хорошее будущее. 

Неважно, что Польша больше тогдашней Чехословакии, — ангажированность против коммунизма в Чехословакии была относительно малой. Это немного напоминает ситуацию в Беларуси, так как экономически коммунистическая Чехословакия была относительно успешной, а коммунистические губернаторы (Густав Гусак и другие марионетки Москвы) говорили: смотрите, в Польше — бедность, у них пустые магазины, а вы здесь живете довольно хорошо.

Действительно, многие из чехов и чехословаков жаждали не столько свободы и демократии, сколько еще лучшей жизни, ведь они видели в телевизоре западногерманское, западное общество потребления. 

Но важную роль здесь играли интеллектуалы. Неслучайно президентом стал не ставленник социализма с человеческим обликом Александр Дубчек, что было бы катастрофой для развития Чехословакии, а именно интеллектуал Вацлав Гавел.

Важную роль сыграло и то, что чехи — центральноевропейцы. Милан Кундера когда-то писал, что Центральная Европа — это украденный Запад. Запад — это не одна из сторон света, а цивилизация. 

Ее не формирует лишь Западная Европа или англосаксонский мир за океаном. Интеллектуалы вроде Кундеры, который уже был французским писателем, и Вацлава Гавела напоминали, что Запад без Центральной Европы и без чехов неполный, в его истории чего-то не хватает. 

Поэтому росло и убеждение части чешской элиты, что со временем мы должны вернуться к какой-то нормальности, то есть снова стать частью не только Европы, но и Запада. 

Возможно, это может быть импульсом и для Беларуси, так как речь здесь идет о цивилизационном выборе.
 

Еврорадио: Белорусы борются за свою независимость не первый год. Был ли момент, когда вам казалось, что вот-вот — и у нас все получится? Почему, на ваш взгляд, прогорела идея с общей национальной забастовкой в 2020-м?

Петр Главачек: Это опять очень сложный вопрос. Я стараюсь следить за белорусской ситуацией последних 20 лет, я даже вхожу в организацию “Гражданская Беларусь”, которую, кстати, основали Вацлав Гавел и Карел Шварценберг. И мы всегда пытались поддерживать гражданское общество в Беларуси, потому что это фундамент. 
После распада СССР Беларусь ищет свою национальную и государственную идентичность. Это касается и того, насколько продвигается белорусский язык как главный, хотя русский язык остается вторым государственным языком. 

И с белорусской государственностью все сложно. Остается открытым вопрос общего государства — союза Беларуси и России, и Лукашенко какое-то время даже думал, что, может, он сумеет быть общим президентом.

В 2020 году президентские выборы были очень специфическими, кроме прочего и в том, что, если вы помните, Лукашенко в какой-то фазе кампании поставил и на антироссийскую карту. Он объявил, что на территории Беларуси появились вагнеровцы и якобы планировали путч или что-то такое, и тогда Лукашенко взял на себя роль защитника белорусской государственности. 

Но когда он понял, что люди его не принимают, и когда начались массовые протесты, он снова обратился к Москве и Кремлю. Он и сделал из Беларуси — надеюсь, что не окончательно, так как нет ничего окончательного — клиента России. 

Это было в ситуации, когда белорусы вышли на улицы, причем не только в Минске, и силовики их брутально разгоняли, а Лукашенко чувствовал свою силу, так как чувствовал за плечами поддержку России. Он сделал Беларусь обычной губернией. 

К сожалению, сегодня Беларусь по сути оккупирована, в том числе ментально — но ведь там и российские войска, и российские базы. Мне грустно об этом говорить, но в том числе из-за этой революции, которая была мирной, не имела шансов. 

Я знаю, что и коллеги из Украины говорили — менталитет у украинцев другой, — что белорусам надо было больше давить на Лукашенко. Но это бы обернулось большой кровью, так как Лукашенко в то время контролировал милицию и армию и имел российскую поддержку, имел маркетинговых и медийных консультантов. 
Даже белорусским государственным телевидением начали управлять, скорее всего, российские консультанты, и ситуация не была благоприятной для мирного падения режима. Это большая трагедия, но я надеюсь, что это не конец. 

Потому что Лукашенко все еще хочет быть хозяином в Беларуси, и ему не совсем приятно, что он не может реализовать это без Путина. Сегодня он снова пытается творить многовекторную политику, немного дает задний ход. 

Вы же знаете, что белорусская армия не участвовала в нападении на Украину. И он пытается сохранить какие-то информационные каналы на Запад, в ЕС. Я уже долго об этом говорю, но ситуация остается открытой. 
 

Еврорадио: Светлана Тихановская — единственный человек, который взял на себя ответственность представлять интересы белорусов в мире. Как считаете, если мы всё же хотим что-то изменить, нужен ли такой лидер сегодня белорусам? 

Петр Главачек: Сегодня Светлана Тихановская — это прежде всего важный символ. И я бы не обходил вниманием тот фактор, что это женщина. Мирная белорусская революция 2020 года показала, какую важную роль в гражданском обществе и оппозиции к Лукашенко играют женщины. 

Светлана Тихановская с определенной элегантностью представляет в Европе и в свободном мире другую, свободную Беларусь. Другое дело, что она пытается строить какие-то административные структуры, и не все оппозиционные активисты согласны с этим. 

Я, конечно, заметил, что и полк Кастуся Калиновского, который борется против российской агрессии вместе с украинцами, доволен не всеми шагами Светланы Тихановской, и здесь, за рубежом, безусловно, есть пространство для того, чтобы оппозиция была более разнообразной. 

Стоило бы обращать больше внимания на белорусскую культуру и белорусских интеллектуалов. Для некоторых людей в свободной Европе, которую для нас воплощает Евросоюз, свободный Запад, НАТО, Беларусь остается совершенно неизвестной. 

Для нас, чехов, не до такой степени, но, например, французам или португальцам нужно объяснять, какое место занимает Беларусь на культурной и цивилизационной карте Европы. 

Нужно продвигать не только политическую повестку, но и белорусских писателей, журналистов. У вас есть важные фигуры. Достаточно упомянуть Светлану Алексиевич, которая, хоть и пишет по-русски, но получила Нобелевскую премию. 

Есть много работы, которую нужно делать, чтобы о Беларуси не забыли. Не забывайте, что и наши свободные европейские медиа сегодня наполнены информацией о войне России против Украины, а Беларусь оказалась в тени. 

Я пытаюсь продвигать в Чехии идею о том, чтобы создать интеллектуальный академический центр для беженцев из Беларуси, Украины и России, так как их количество растет, но чтобы белорусы не оставались там в тени украинских или российских вопросов. 

Это большой вызов как для Светланы Тихановской, так и для белорусских интеллектуалов за рубежом, а также для медиа, таких как Еврорадио, и для тех, кто интересуется Беларусью в Европе, на Западе. Мы должны чаще напоминать о Беларуси в общественном пространстве. 

Я бы хотел добавить еще одно замечание, надеюсь, оно не прозвучит слишком критично. Иногда я замечаю какую-то странную белорусскую шизофрению, которая касается цивилизационной принадлежности. Это видно как у Лукашенко, так и у части оппозиции. 

Я намеренно говорю по-чешски "Лукашэнка", потому что это по-белорусски, а сам он говорит не по-белорусски, а на трасянке. Но он часто говорит, что Беларусь — это ни Восток, ни Запад, что она “между”, что это якобы сердце Европы. Да и Светлана Тихановская после своего отъезда из Беларуси в сентябре 2020 года выступала в Комитете по иностранным делам Европейского парламента и говорила: мол, мы как оппозиция не хотим никакой геополитической революции в Беларуси. 

В этом и суть. Беларусь борется не только за свою свободу и независимость. Чтобы ее получить, Беларусь должна — пусть это звучит слишком категорично — выбрать какой-то цивилизационный путь. Этот путь не где-то между, это европейский путь, и даже западный. 

Еврорадио: Некоторые белорусы надеются, что станут свободными после смерти Лукашенко, но есть и другие, которые, несмотря на войну с Украиной, продолжают видеть в России старшего брата, что может позволить последней без проблем и уже открыто оккупировать нашу страну, как тот же Крым. 

Что, по-вашему, может вдохновить сегодня белорусов на то, чтобы перестать оглядываться на Восток, и можно ли дать какие-то прогнозы развития событий в нашем регионе?

Петр Главачек: Мы здесь упираемся в одну большую проблему. То, что сейчас происходит на востоке Европы или даже в Евразии, ведь Россия — это не только европейская, но и азиатская страна, — это не какое-то обострение у Путина.

Мы видим реанимацию традиционного российского империализма, который не связан даже с большевизмом, он существует сотни лет. И именно такие нации, как украинскую и белорусскую, он воспринимает как нечто вторичное.

Трудно давать какие-то советы, но белорусы и белоруски должны быть уверенными в себе. Это большой культурный народ, который не нуждается в том, чтобы сравнивать себя с большим братом, который постоянно хочет верховодить. Это автономный народ. Даже те белорусы, которые говорят не по-белорусски, а по-русски, могут чувствовать себя белорусами.

Но даже после падения Путина или Лукашенко ментальность "русского мира" и русской империи не исчезнет. Сейчас, во время войны России против Украины, идет борьба за то, где будет проходить новый “железный занавес”. Ведь как бы ни закончилась война, Россия — это не стандартное государство.

Это государство, которое уже подвинулось от какого-то типа авторитаризма к тоталитаризму, к какой-то форме фашизма, а Беларусь — клиент этой тоталитарной империи. Будет нелегко вырваться из кремлевских когтей. Сейчас решается, будет ли "железный занавес" — или каким еще он может быть, из какого материала — и останется ли за ним Беларусь.

Лукашенко тоже не бессмертен, хотя у него есть тенденция строить династию. Посмотрим, какова будет роль его сына. Но это большой вызов, в том числе для элиты вокруг Лукашенко: хотят ли они быть вторичными в рамках Российской империи, а также для белорусского гражданского общества.

Я, видимо, немного скептичен, так как агрессивность России будет расти. Может случиться, что Россия постарается привязать к себе Беларусь даже военной силой. Там уже есть базы, регулярно устраиваются учения.

Проблема не исчезнет со смертью Лукашенко или даже со смертью Путина. Здесь нужно эмансипироваться от России в ситуации, когда традиция уз с Россией очень долгая как минимум для части территории Беларуси.

Но белорусский менталитет тоже меняется, и я бы пожелал белорусам больше уверенности в себе. У вас есть все, чтобы быть свободной страной и свободной нацией, вы это уже продемонстрировали в 2020 году и раньше. Эта уверенность в себе у вас есть.

А что нужно делать? У меня нет на это ответа. Ситуация меняется каждый день, и ключевой фактор — это то, чем закончится война России против Украины.

Еще может быть вариант, что Россия распадется. И Беларуси бы это дало большой шанс. Я знаю, что даже либеральные россияне, например, мой друг, историк Андрей Борисович Зубов, боятся этого, но Россия постоянно ведет себя как колониальная империя и держит в рамках Российской Федерации ряд наций, которые бы тоже хотели идти собственным путем.

Да и ряд русских на Дальнем Востоке не в восторге от кураторства Москвы и московского централизма. Возможно, будут сдвиги в этом направлении, хотя для некоторых коллег у нас на Западе это звучит как проблема: что случилось бы, если бы развалилась Россия? Это ядерная держава, там бы возник хаос!

Но это не стандартное государство, это последняя колониальная империя в мире, хотя ее колонии не за океаном, а вокруг нее — в Сибири, на Дальнем Востоке. Это могло бы стать выходом — если большой гигант превратится в ряд государств. Тогда, может, и Беларусь, и Украина, и Грузия, и Армения освободились бы от этого российского империализма.

Полное интервью можно посмотреть и прослушать по ссылке