Приговор Максиму и Маше: когда дети будут свободны, поклонюсь тем, кто поддержал

Адвокаты Марии Колесниковой и Максима Знака намерены обжаловать приговор, который сегодня огласил в их отношении Минский областной суд. Колесникову приговорили к 11 годам заключения, Знака — к 10 годам.

Знака и Колесникову признали виновными по всем трём статьям, по которым были предъявлены обвинения: заговор или иные действия с целью захвата власти неконституционным путём, создание экстремистского формирования, призывы к действиям, направленным на причинения вреда национальной безопасности.

Резолютивную часть обвинительного приговора пока не видели ни адвокаты осуждённых, ни они сами. Приговор они считают необоснованным. Максим Знак будет самостоятельно готовить апелляционную жалобу, но защитники подключатся к этому процессу.

Предугадать, в какую колонию отправят отбывать наказание Колесникову и Знака, пока сложно.
 

“Мы зашли в зал — а там манекены”

— Александр Николаевич, держись. Папа, держись. Я не представляю, как тяжело вам сейчас находиться в Беларуси под постоянным давлением, — сказала во время совместной пресс-конференции сестра Колесниковой — Татьяна Хомич, — обращаясь к родителям осуждённых.

Сегодня утром Александр Знак и Александр Колесников встретились на парковке у здания суда. У входа они встретили много знакомых лиц: поддержать Максима и Машу в суде хотели около ста человек.

Но в здание суда пустили только восьмерых — самых близких родственников. Когда они оказались в зале, там уже было несколько десятков незнакомцев.

— Зал был полон молчаливых людей. Я сначала подумал, что посадили манекенов. Большинство были в масках, — сказал во время пресс-конференции Александр Знак. — Мне очень стыдно за власть, которая так долго вела расследование, которая закрыла процесс и которая, в конце концов, не пустила даже на оглашение приговора стольких родственников, стольких друзей Максима и Маши. Не скажу, что у входа было много людей — человек сто. Но когда открыто демонстрируется такое неуважение к родным, к близким — грустно за такую власть.

Когда в тот же зал зашёл Александр Колесников, Мария встретила отца громким приветствием и традиционным сердечком. Стала смеяться — мол, папа, посмотри, сколько незнакомых лиц.

Мария предложила незнакомцам в зале: люди, давайте знакомиться!

— Эти люди отводили глаза, стыдясь посмотреть в глаза родителям, — говорит Александр Колесников. — У меня сегодня, с одной стороны, грустный, печальный день, с другой — радостный. Я увидел наших детей не в качестве преступников, а в качестве людей, которые чувствуют себя свободными, невиновными, своим отношением к спектаклю, который разыгрывается, показывают всю его лживость и неправильность.

Колесников говорит, что не заметил ни в мимике, ни в словах Максима и Марии склонности к депрессии, зато увидел готовность и дальше отстаивать свою невиновность в суде.

— Я благодарен поддержке, которая чувствуется каждый день. Я ожидаю того времени, когда наши дети станут свободны и я смогу поклониться всем, кто их поддерживает в это тяжёлое время, отцовским поклоном.
 

Главное — сохранить здоровье

В ближайшие десять дней родственники Максима и Марии наконец смогут встретиться со своими близкими на свидании. По регламенту краткосрочное свидание в СИЗО продлится около часа.

Когда отец Максима Знака, Александр Знак, встретится с ним завтра утром на свидании, он будет советовать ему все силы приложить к тому, чтобы сохранить своё здоровье.

— Сейчас задача распределить силы узников и нашу возможную помощь им таким образом, чтобы они могли без вреда для здоровья вынести тот срок, который им придётся отсидеть, — сказал Александр Знак и выразил адвокатам Максима и Марии не только благодарность, но и соболезнования. — Что бы адвокат ни предпринимал, всё обречено на провал. В своих письмах я предлагал Максиму отказаться от участия в процессе, однако он решил использовать все законные методы до конца.

И Александр Знак, и Александр Колесников, отвечая на вопрос “Нашай Нівы”, согласились: их дети сегодня переживали не из-за приговора. Они переживали, не зная, как на этот приговор отреагируют их родители.

“Они волновались за нас. Как мы это воспримем, как мы это перенесём. Но своим видом, своими репликами они дали нам возможность перенести это всё достаточно легко. Не открою секрета, что, идя на такие сложные свидания, я чувствую всегда опасение, что я могу растрогаться, я могу разнервничаться, сорваться. И повторяю: благодаря нашим детям я чувствовал себя достаточно комфортно. Воспринял это с большим огорчением, но не пал духом, а почувствовал в себе силы идти дальше”, — сказал отец Марии Колесниковой Александр Колесников.
 

Будут ли Знак и Колесникова просить помилования?

Когда следствие подходило к концу, Мария Колесникова получила письмо, подписанное Юрием Воскресенским, говорит адвокат Владимир Пыльченко.

— Прямых предложений подписать прошение о помиловании не звучало. Под конец следствия Марии пришло письмо, подписанное Юрием Воскресенским. На подобные письма Мария реагировать не собиралась. Можно каяться в том, что человек совершил. Если не совершал, не надо идти на подобные меры, — говорит Пыльченко.

Адвокат и жена Максима Знака Надежда Знак рассказала, что ещё до начала судебного заседания он также получил письмо от КСДС с предложением написать прошение на включение в списки о помиловании.

— Максим уверен в своей невиновности, в своей непричастности к тем деяниям, которые указывает обвинение. И вообще считает, что ни заговора, ни экстремистского формирования не существовало. Поэтому критически относится к самой идее. 

Конкретных предложений о помиловании ему не поступало — и не могло, говорит Надежда Знак.

— По нашему законодательству речь о помиловании может идти, только когда есть вступивший в силу приговор суда.

А его нет и сейчас, поскольку защита и клиенты намерены этот приговор обжаловать.