Сопротивление во время репрессий: что делать белорусам, оставшимся в Беларуси?
Мирная акция протеста в Беларуси, 2020 год / unsplash.com
Белорусы, которые вынужденно уехали за границу после репрессий, продолжают борьбу против путинско-лукашенковского режима. Не прекращается денежная поддержка политзаключённых, перечисляются донаты для Вооружённых сил Украины, активно ведётся информационное сопротивление и вообще происходит много чего другого, что делает диаспора для победы.
А как быть миллионам белорусов, оставшихся на родине? Во время тотального террора в исполнении карательных органов особо не развернёшься. Переходить в подполье, партизанить, уезжать из страны — что делать?
— В принципе, то же самое, что люди делали и раньше, если это не стало сейчас опасным, — рассказывает в эфире Еврорадио политолог Андрей Казакевич. — Я не верю в какой-то подготовленный насильственный протест. Думаю, что основной деятельностью должно быть то, что можно назвать органичной работой. Во-первых, конечно, работать над собой. Не нужно жертвовать своей карьерой, своими интересами только для того, чтобы заниматься общественным делом. Всё должно быть сбалансировано.
Что касается общественного дела — развивать местные сообщества, развивать контакты между людьми. Причём это можно делать абсолютно в политических сферах. Главное — иметь сообщество и коммуникацию. Делать развитие в области культуры, белорусской идентичности и национальной истории, бизнеса. Фактически всё, что можно делать без серьёзного сопротивления со стороны государства.
Подчеркну, что это время нужно использовать для того, чтобы сопротивляться "атомизации" и выстраивать [социальные] институты. Работать на накопление культурного слоя, на развитие новых форматов взаимоотношений между различными сообществами. Оставаться в негосударственном информационном поле. Искать каналы, получать информацию, анализировать её, обсуждать с теми людьми, которых вы считаете надёжными. Это само по себе гораздо важнее, чем какие-то резкие шаги, которые могут привести к разрушению каких-то сообществ, институтов или даже началу репрессий к их участникам. Если говорить об общем векторе, то он, мне кажется, должен быть именно таким, — считает Андрей Казакевич.
