Стрельников: Мы делаем театральную премию, которую участники не считают стоящей

28 ноября в Минске вручили Национальную театральную премию: в четырех номинациях отметили лучшие спектакли, поставленные за последние два года. Однако вопреки законам логики в этом году неожиданно исключили номинации "Лучший режиссер", "Лучший художник", "Лучший композитор", "Лучший сценограф". Спектакли для премии выбирали сначала сами театры, критики по видеозаписям выделяли лучшие из них. Потом в течение недели перед церемонией награждения номинированные спектакли демострировались в столице вживую.

Насколько влиятельна театральная премия среди белорусских театралов и отражает ли она современные тенденции в нашем театре, спрашиваем у критика Алексея Стрельникова.

Самые интересные цитаты из разговора:

Театральная премия — повод поговорить о театре не только в день театра.

Белорусский государственный театр кукол не выдвигал никаких спектаклей. По сути это можно воспринять как демарш, но это абсолютно их воля сказать, что они не находят среди своих спектаклей ничего стоящего. Хотя их прошлогодние спектакли "Птица" и "Интервью с ведьмами" назывались театральными критиками лучшими.

Театральные коллективы имеют слабое влияние на то, каким образом премия формируется и развивается. Это нонсенс, что мы делаем премию, которую сами участники не считают стоящей. Ее в первую очередь нужно делать престижной для самих художников. И звоночек от Театра кукол очень важен.

Премию "За вклад" получил Алексей Дударев. Не отрицаю его заслуг, он очень важная фигура для белорусского театра. Но вспоминаю, что по сути Национальная театральная премия пришла на смену раздаче театральных "Павлинок" в день театра 27 марта. И вспоминаю последнее вручение, когда художественный руководитель Театра армии Дударев вручал артистом Театра армии награды. И это награждение самих себя выглядит очень странно в условиях, когда у нас целые слои актуальных театральных событий не отмечаются.

Фестиваль проводится раз в два года — еще один минус, но он объективен. Мы экономим деньги и не можем делать его каждый год.

Как раз и 2014 и 2015 годы были богаты на театральные события. И можно было насобирать спектаклей на несколько фестивалей. Ведь чем чаще происходят какие-то срезы и контрольная, условно говоря, закупка, тем лучше.

Когда Минкульт объявил о сокращении номинаций, сообщалось, что решение опиралось на мнение театральной общественности. Мы выясняли, чья была идея, и не нашли концов.

У нас очень сильная драматургия, которая абсолютно не замечена: премию за лучшее воплощение белорусской пьесы получил спектакль “Песняр” по пьесе Василя Дранько-Майсюка. Но есть же Дмитрий Богославский, который широко ставится в России, Виталий Королев, новый прекрасный драматург со спектаклем "Опиум"... Эти молодые люди игнорируются, а людей уровня Дударева, который имеет столько наград, что долго перечислять, по-прежнему почитают.

Властные институты не интересуют живые процессы, которые идут снизу: ни проектный театр, который у нас сейчас развивается, ни новая драматургия, ни хореография. Они заботятся о сохранении статуса-кво: поддерживают вес тех людей, которые пришли в белорусскую культуру во времена СССР...

Театральная премия нужна для того, чтобы пропагандировать театральное искусство. Фото лауреатов национальной премии должны висеть на бигбордах. Очень много у нас делается просто для галочки. Получается, что Национальная премия — это только восклицательный знак и точка. К сожалению.