Вызов,достоинство и тикток прокурора: последние слова обвиняемых в госперевороте
Обвиняемые по делу о “попытке госпереворота” выступили с последним словом в суде 31 августа. Для Александра Федуты, Григория Костусева и Юрия Зенковича прокурор запросил по 12 лет лишения свободы. Для Ольги Голубович и Дениса Кравчука — по три года. Они обвиняются в грубом “нарушении общественного порядка”, но были задержаны по делу о госперевороте. Приговор огласят 5 сентября.
Еврорадио узнало, о чём они говорили в своём последнем слове. Местами на суде хотелось плакать от несправедливости.
Речь Федуты была вызовом
Первым слово получил Александр Федута. Его речь была дерзкой, полной сарказма, иронии, шуток и немного отчаянной. Так говорит человек, которому нечего терять. Несколько раз люди смеялись.
Смеялась и журналистка “Советской Беларуси”, правда, не над шутками, а когда Федута сказал, что всем известно, что он бессребреник и не любит денег. Поэтому корыстных целей у него не было. Федута вспомнил, что у него за долгие годы не набралось особых накоплений — небольшая квартира, книги. Зарабатывал он статьями, с которых платит налоги.
Григорий Костусев рассказал, что не воспринимал всё, в чём его обвиняют, как переворот. Он говорил с позиции главы мирной партии БНФ, которая всегда была готова сотрудничать с государством, болела за будущее Беларуси и переживала из-за последствий санкций. Говорил, что хотел бы обсудить с Макеем ухудшение отношений с США. А на зум-конференциях хотел послушать Федуту. Надо сказать, Федуту внимательно слушали даже в суде. Тихари, охранники, судья — все. Когда стал говорить Костусев, все снова уткнулись в телефоны.
Юрий Зенкович старался держать лицо, но удавалось это с трудом. Когда его пригласили сказать последнее слово, он говорил по-белорусски. Это было короткое внешне безэмоциональное выступление, за которым было много эмоций.
Он привёл цитату из книги Хайнца Хёне “Орден “Мёртвая голова”. Эта книга про СС. Цитата касалась юристов. К сожалению, полностью её не удалось записать. В неё входили слова “самый примитивный закон” и “жертвоприношения”. Судя по выступлению Зенковича, он считает, что его просто обманули.
Денис Кравчук сказал, что признаёт вину и надеется на снисхождение.
Речь мужественной женщины под тиктоки прокурора
Дальше было очень искреннее и мужественное выступление Ольги Голубович. Она рассказала, что жизнь была разделана на “до” и “после” в 2020 году. До 2020 года она была мамой, дочкой, сестрой и женой.
— Я в жизни не совершила ни одного преступления. У меня не было даже штрафов.
В 40 лет Ольга родила второго ребёнка. Это значило для неё так много, что она решила максимально посвятить себя семье. Но случился 2020 год. И она не смогла оставаться в стороне. Когда стало понятно, что виновных в избиениях и пытках не накажут, Ольга приехала на марш в Минске. Она не знала, придут ли белорусы. А их пришло очень много. Рождение ребёнка и момент, когда белорусы собрались вместе, были самыми счастливыми в её жизни, рассказывала она в суде.
— Мне казалось, что я могу что-то изменить.
Она говорила, что не скрывает и не стыдится участия в протестах. Ещё заявила суду, что вполне нормально, что люди читают новости в телеграме, когда госСМИ не дают правдивой информации.
Речь женщины, которая сдерживала слёзы, прервал звук тиктока в телефоне прокурора. Он долго не мог его выключить, а Ольга продолжала говорить.
Она начала плакать, потому что стала говорить о семье и потому что 17 месяцев, которые она провела в СИЗО, — это ужасно несправедливо. Ольга рассказывала, что лишена возможности видеть своих детей. Уже пять месяцев не передают её письма дочери и столько же она не видела своего мужа. Её поставили на учёт как экстремистку, склонную к деструктивной деятельности.
— Посмотрите, где я, где экстремизм. Я ничего не даю своим детям, я не вижу их. За что это всё? — недоумевала Ольга.
Она была полна большого внутреннего благородства и абсолютно детского непонимания, как это всё может происходить. Но в Уголовном кодексе нет слова “справедливость”.
