“Я же не бил его просто так!” Противоречия в деле о нападении на Сергея Чалого

6 августа в Минске судят парней, избивших независимого аналитика, автора программы “Экономика на пальцах” Сергея Чалого и его друга Анатолия Соколовского. Драка произошла в тихом минском дворике на улице Ленина. 33-летний электромонтёр Кирилл Довнар и 29-летний отделочник Александр Рублёв не отрицают, что рукоприкладства можно было избежать. Но того, что затеяли драку из хулиганских побуждений, парни не признают.

— Мы уже собирались уходить. Ребята из моей компании пошли вперёд, а мы с женой задержались во дворе, ей захотелось в туалет, — рассказывает в суде Александр Рублёв. — На пути стояла компания из трёх человек. Мы попросили их отойти, чтобы не смущать мою супругу: мол, мужики, отойдите за угол, а то поссать припёрло. Любой мужик — он поймёт. Но мы в ответ услышали нецензурную брань.

— Почему вы решили попросить потерпевших отойти, а не отошли в сторону сами? — уточняет гособвинитель.

— Надеялись на мужское понимание.

— Что конкретно вам сказали?

— Я точно помню фразу: “Ей сейчас кто-то присунет”.

— От кого исходила эта фраза?

— От того, кто был выше всех. Позже выяснилось, что это был Чалый. Вряд ли он сказал это о Соколовском…

Александра Рублёва суд опрашивает первым. У парня уже есть одна “ходка” по хулиганской статье 339. Причём, практически по тому же сценарию. В суде он рассказывает, как через пять дней после свадьбы заехал на заправку, чтобы купить шоколадку и сигареты, а трое парней прицепились к его жене. “Избили мою жену, избили меня. Но потом они написали заявление, и мы, конечно, оказались крайними”, — добавляет Рублёв. За то преступление он получил три года ограничения свободы. Отбыл их от звонка до звонка и освободился 2 сентября 2016 года.

Теперь его снова судят по 339-й статье.

— Мы добивались того, чтобы во время следствия статья была изменена с 339-й на 153-ю [Умышленное причинение лёгкого телесного повреждения. — Еврорадио], — говорит Рублёву его адвокат Ольга Безбородкина. — Сегодня вы должны сказать одну фразу…

— Я не знаю, какая там статья. Мы действовали не из хулиганских побуждений, — подхватывает подзащитный.

А из каких?

По версии обвиняемого, столкнувшись с компанией Сергея Чалого и услышав нецензурную брань, он почувствовал, что его могут избить, а его жену — изнасиловать. Однако, давая показания следователям сразу после задержания, Рублёв ни словом не обмолвился об угрозах в свой адрес. И он, и его товарищ по скамье подсудимых Кирилл Довнар утверждали, что Чалый и его друзья были настолько пьяны, что лишь бормотали что-то нечленораздельное.

— Он стоял и никуда не убегал. Получается, продолжал участвовать в конфликте, — рассказывает Рублёв.

По его словам, почувствовав угрозу, он… решил позвонить друзьям, которые ушли вперёд. Первым во двор вернулся Довнар. Он ударил Соколовского, который якобы пошёл ему навстречу и замахнулся, чтобы ударить первым.

Но сразу после задержания Довнар утверждал, что ему лишь показалось, что от Соколовского исходила какая-то агрессия.

— Почему вы с Рублёвым не забрали его супругу и не ушли из двора, а пошли что-то выяснять к потерпевшим? Почему вы оставили жену Рублёва, которой, как вы говорите, угрожало изнасилование? — спрашивает у Довнара судья.

— Мною руководили эмоции, — отвечает Довнар.

— Рублёв был загнан в угол? Он не мог покинуть двор? — задаёт свой вопрос обвинитель.

— Нет.

— Почему вы не вызвали милицию?

— Я не так воспитан… У нас так не принято!

— Принято бить в лицо?

— Я же не бил его просто так!

Где в момент драки находилась Мария Рублёва, честь которой защищали молодые люди? Оба обвиняемых говорят, что в драке она не участвовала и в принципе не видела, что происходит. Так от какой угрозы они пытались оградить её, если её даже не было рядом с “агрессорами”?

Кто был пьянее?

Обвиняемые настаивают, что Сергей Чалый и его друзья были сильно пьяны, и что они вынуждены были ввязаться в драку, реагируя на их слова. Сами же они употребили, что называется, минимально.

— Мы пришли в “Центральный” около 8 вечера и оставались там до 11, когда кафе закрывается, — рассказывает Рублёв. — Я пил пиво — оно там невкусное, поэтому больше трёх бокалов я не мог выпить физически. Ещё попробовал “Мартини” — 20 грамм, не больше. И кофе.

— А во дворе, где произошёл конфликт, вы употребляли спиртное? — уточняет обвинитель.

— Нет. Мы пошли туда, чтобы продолжить разговор, начатый в кафе. Мы часто разговариваем с ребятами о работе. Я, к примеру, могу рассказать, как недавно облицовывал стену.

— Я был с друзьями в летнем кафе универсама “Центральный”, — рассказывает Довнар, когда приходит его черёд. — Заказал один бокал пива. Его и пил весь вечер. Был практически трезв, во дворе мы не выпивали. Это у Соколовского в крови было 2,7 промилле!

А вот цитата из сообщения милиции, сделанного после задержания Рублёва и Довнара: “В результате опроса подозреваемых выяснились дополнительные обстоятельства: ночью 19 мая 2018 года в этом же дворе распивала спиртные напитки не только компания Чалого, но ещё и компания из 5 человек”.

А как происходило задержание?

Цитата из того же сообщения милиции: “В ходе чётких и спланированных оперативно-розыскных мероприятий сотрудниками отдела уголовного розыска Центрального РУВД г. Минска “по горячим следам” задержаны четверо минчан, которые подозреваются в совершении нападения на журналиста и его друга”.

В суде же и Рублёв, и Довнар утверждают, что пришли в милицию сами!

— Я периодически читаю новости, тот же TUT.by. Увидел статью, которая была схожа с нашим конфликтом, — говорит Довнар. — Высказанное в этой статье очень сильно противоречило тому, что было на самом деле: там было сказано, что действовали спецсотрудники, что налетели молча, беспричинно, что это заказ государства… Я скинул статью Рублёву, мы посовещались решили, что не имеет смысла…

— Знакомые сказали, что сотрудники милиции нас ищут, — в свою очередь, рассказывает Рублёв. — Мы с супругой поняли, что это связано с ситуацией, которая связана во дворе. Спокойненько собрались и сами пошли. На входе в РУВД Дмитрий (не помню его отчество), сотрудник уголовного розыска, который занимался нашими поисками, был удивлён: “Что вы здесь делаете?” — “Вот мы пришли”. Всё, поднялись на четвёртый этаж. Три дня после этого я находился под стражей.

Разбирательство по делу о нападении на Сергея Чалого и Анатолия Соколовского продолжается. 6 августа суд опрашивает пострадавших, на следующий день запланирован опрос свидетелей.

По части 2 статьи 339 обвиняемым грозит от 1 до 6 лет лишения свободы. Впрочем, санкцией по статье может быть и арест, и ограничение свободы на срок до трёх лет.