Афганский криз: как приход к власти “Талибана” повлияет на Беларусь?

15 августа “Талибан” заявил, что они полностью контролируют Афганистан. Последней пала столица страны — Кабул. Иностранцы и местные, сотрудничавшие с НАТО, в спешке пытаются покинуть страну. 

Транспорта не хватает, люди запрыгивают на шасси в надежде зацепиться и каким-то образом улететь из страны. По всему миру уже разлетелись кадры падающих со взлетевшего самолёта людей. “Талибан” захватил Афганистан за считанные недели, практически не встречая сопротивления. 

Всё это произошло после того, как США вывели оттуда войска. Что ожидает регион и всех нас в связи с этим? Еврорадио посмотрело, как приход к власти “Талибана” повлияет на Беларусь.

Мода на “Талибан”
 

Эксперт российского Центра изучения современного Афганистана Андрей Серенко считает, что теперь быть талибом станет модно и неизбежно стоит ждать роста количества приспешников этого движения: “Это мощная реклама джихадизма по всему миру. Со стороны выглядит так, что джихадисты одержали победу над сверхдержавой, поставили её на колени. Сейчас “Талибан” становится модным джихадистским брендом. Совершенно точно стоит ждать моды на “Талибан” в России, на Кавказе, в Центральной Азии. Быть талибом станет модно.

Тут ещё нужно помнить, что, в отличие от “Исламского государства”, “Талибан” никого массово не зовёт в Афганистан. Никуда переезжать не нужно. Это джихад по месту жительства. Вполне может сложиться ситуация, что вы выйдете из подъезда и наткнётесь на талиба”, — рассказал эксперт в интервью Meduza.io.

Рост количества мигрантов
 

С приходом к власти “Талибана” произойдёт новый виток увеличения количества афганских беженцев. Наплыв мигрантов увеличится, во-первых, из-за людей, которые убегают с территории боевых действий и от войны, во-вторых, бегут афганцы, которые сотрудничали с американцами, а в-третьих, из-за тех, кто не готов жить в стране, совершившей резкий поворот из светского общества в религиозно-консервативное.

В начале июля американцы обратились к Таджикистану, Казахстану и Узбекистану с просьбой принять девять тысяч жителей Афганистана, которые сотрудничали с ними. И это лишь малая часть. 

По данным Управления верховного комиссара ООН по делам беженцев и Агентства ООН по делам беженцев, с начала 2021 года почти 400 000 человек были вынуждены покинуть свои дома, присоединившись к примерно 2,9 млн афганцев, которые остаются внутренне перемещёнными лицами в своей стране.

Афганских мигрантов в последнее время довольно часто задерживали польские пограничники на белорусско-польской границе. Возможно, стоит ожидать увеличения числа транзитных афганских мигрантов в Беларуси. Но они не смогут попасть в ЕС, и, возможно, будут вынуждены задержаться в Беларуси.

Потеря экспорта
 

В 2021 году закрытый экспорт (обычно это оружие, драгметаллы, авиация и табачные изделия) в Афганистан достиг каких-то безумных цифр: за шесть месяцев в эту среднеазиатскую страну было продано товаров на 113,2 миллиона долларов. Из них по закрытым позициям прошло 112,7 миллиона — это 99,5% всего белорусского экспорта.

В 2020 году поставки по закрытым позициям в Афганистан составили 89,4% всего экспорта, или 164,1 миллиона долларов, при общем экспорте в 183,4 миллиона. Закрытые поставки в эту страну внезапно начали расти в последние три года: в 2018 году они составили — 4,87 миллиона долларов, в 2019-м — 66,9 миллиона. Однако что именно экспортирует Беларусь в Афганистан — неизвестно.

Военный эксперт Егор Лебедок считает, что за такими суммами может скрываться как торговля оружием, так и массовые поставки табачных изделий: “В апреле 2019 года подписано соглашение между правительствами двух стран о военно-техническом сотрудничестве. По данным SIPRI, доля импорта вооружений Афганистана из Беларуси составила 1% [около 30 миллионов в 2019 году]. Возможно, в 2020 году аналогичные сделки продолжились, поскольку такие большие суммы в части вооружений сопряжены с поставками авиатехники, систем ПВО и ракетных комплексов”, — поясняет военный эксперт Егор Лебедок.

Эксперт считает, что с приходом к власти “Талибана” двустороннее соглашение о военно-техническом сотрудничестве, которое сейчас есть между Беларусью и Афганистаном, может прекратить действие: “Конечно, “Талибан” также нуждается в вооружении, но тут интересные моменты появляются. Не факт, что у нас с “Талибаном” есть хоть какие контакты, т. е. понадобится время. Но такие контакты, несмотря на признание террористической организацией, есть у России, которая вполне себе будет преследовать свои интересы. Международные санкции вряд ли повлияют на решение поставлять туда наше оружие, скорее, в нынешних условиях, наоборот, стимулируют”.

Экспорт смертников и экспансия в регионе
 

Эксперт российского Центра изучения современного Афганистана Андрей Серенко считает, что заигрывания с “Талибаном” — например, не так давно прошедшая на территории России пресс-конференция движения (а ведь “Талибан” признан террористической организацией) — приведут Россию к расплате: 

“Расплачиваться будут простые люди, которые чаще всего и гибнут в терактах. Известно, что в “Талибане” развивается культ смертников. Но сейчас они взяли власть над Афганистаном. Куда они денут этих смертников?” — задаётся вопросом Серенко.

Другой эксперт Центра изучения современного Афганистана Никита Мендкович считает, что предпосылки для экспансии боевиков “Талибана” в Среднюю Азию существуют уже сейчас. У движения есть действующие контрабандные каналы для наркотрафика, оружия и вербовщиков: “Существует риск развития ситуации по латиноамериканскому образцу, где из провинциальных группировок выросли современные наркокартели, которые угрожают даже правительствам крупных государств”, — заявляет в интервью Мендкович.

Учитывая, что теперь под контролем “Талибана” оказалась вся страна, возможностей для региональной экспансии становится намного больше.

Историк Андрей Зубов считает, что поскольку “Талибан” из этно-религиозного местечкового фундаментализма превратился в религиозное военное движение без какой-либо этнической привязки, то следует ожидать перенесения войны в слабейшую часть региона, где есть мусульмане и люди менее всего солидарны с властью:

“Такую власть в исторически исламских странах фундаменталисты разрушают легко. И как раз такая власть сейчас в Туркмении, Узбекистане, Таджикистане и отчасти в Киргизии и Казахстане. На них и будет направлен первый удар. 

Есть ещё и Северный Кавказ, есть и народы Поволжья, что исповедуют суннитский ислам. Вряд ли татары, башкиры, аварцы, чеченцы и ингуши в своём большинстве склонны к мусульманскому агрессивному фундаментализму. Но от того, с какой скоростью будут падать костяшки домино, начавшие своё падение в Афганистане, зависят настроения молодёжи этих народов. И конечно, эти настроения зависят от политики Москвы в отношении своих мусульманских сограждан. 

Силой тут не решить ничего, отвадить от радикализма можно только притягательностью свободной, зажиточной перспективы. Неким новым, настоящим федерализмом, эффективным рынком”.