Елена Левченко: спорт не может существовать без болельщиков

24/02/2021 - 14:41

“Все старые травмы повылезали. После тюрьмы стали болеть суставы, вся голова была в шишках, очень болела спина. Для меня было самое главное — восстановиться”, — рассказывает в эфире Еврорадио бронзовый призёр чемпионата Европы, чемпионка Западной конференции женской NBA, финалистка WNBA, участница двух Олимпиад Елена Левченко.

Баскетболистка Елена Левченко стала одним из символов белорусского протеста 2020 года. А её задержание и пребывание в изоляторе на Окрестина обсуждала практически вся мировая спортивная (и не только) пресса. После освобождения Левченко уехала из страны — подписала контракт с лучшим баскетбольным клубом Греции. Спортсменка поделилась с Еврорадио своими эмоциями от пережитого ареста, мыслями о репрессиях в Беларуси и профессиональными планами.

Тяжёлая адаптация

Адаптация по приезде [в Грецию. — Ред.] проходила тяжело. Я приехала, переболела коронавирусом, и после этого тут начался общий карантин. Всё закрылось. Было тяжело восстанавливать силы, набирать форму. До этого ведь полтора месяца вообще было не до тренировок: тюрьма, переезд, болезнь.

Только в начале января тут официально разрешили тренировки. Всё это очень нелегко после такого перерыва и эмоциональной нагрузки, которая у меня была. Все старые травмы повылезали. После тюрьмы стали болеть суставы, вся голова была в шишках, очень болела спина. Для меня было самое главное — восстановиться.

О планах

Потом почувствовала, что “уже могу”. Команда давно хотела, чтобы я выступала за них. Я подписала контракт, но пока о начале чемпионата [страны. — Ред.] неизвестно. Тут строгий карантин.

С тренером мы знакомы. Я играла за него в 2019 году. Мы проиграли тогда после моей травмы чемпионство. Я перенесла операцию, я это не афишировала. В процессе 2019–2020 года реабилитировалась, тренер предложила отличную клинику в Греции. И в прошлом году в январе я прилетела сюда. Уже тогда планировала поиграть. Они следили за мной.

“Буду делать любой возможный вклад”

Я уезжала и чётко осознала и сказала себе: пусть меня нет в стране, я буду делать всё возможное и говорить о том, что происходит в моей стране. Никому не отказывала в интервью. Конечно, мне не хотелось уезжать, оставлять всё, но это не значит, что я не вернусь.

Буду делать любой возможный вклад и говорить правду, рассказывать о том, что происходит, использовать для этого свои социальные сети. Моя ситуация дала огласку тому, что происходит в Беларуси.

Елена Левченко в день освобождения из изолятора на Окрестина / Еврорадио

18 суток без матрасов

Мне пишет огромное количество людей. Многие пытаются что-то делать, но они очень запуганы, ведь нарушаются основные права человека.

Буквально вчера написала девушка, которая находилась в ЦИП 18 суток. И всё это время она провела там без матраса, без постельного белья. Девушка спала на столе, её сокамерницы — на полу. Репрессии продолжаются. Люди зачастую не могут об этом публично говорить. Они пишут, а у меня слёзы на глаза наворачиваются.

Те репрессии, которые происходят в тюрьме, рассчитаны на то, чтобы люди не хотели туда вернуться. Чтобы сделать больно, сломать. На большее эта система не способна — только на то, чтобы запугать других, мол, “с вами будет точно так же”.

Но дайте нам один день без репрессий. Покажите, сколько нас, “змагаров”. Увидите, сколько нас выйдет на улицы.

Беззаконие — это страшно

Сам факт того, что ты в тюрьме, — это уже стресс. Да, потом у нас забрали матрасы, стали отключать всё. Но самое страшное для всех — это система правосудия, которой нет. Могут придумать что-то, дать ещё 15 суток. Ты не знаешь, когда ты оттуда выйдешь.

Помню, подходит срок, а на меня заводят ещё одно дело, не пускают адвоката. Никакой связи с миром нет — это страшно. Тяжело пережить то, что происходит там. Когда давят, должен спать или на полу, или на балках, когда не водят в душ. Но ты там не один, есть девчонки, которые поддерживают.

Мы пели песни, по возможности играли в шашки, сделали из хлеба. Делала упражнения, научила сокамерниц дыхательным упражнениям. Много разговаривали, обсуждали истории из жизни. “А вы не Елена Левченко?” — спрашивали зачастую новые девочки, которых подсаживали. Рассказывала свои спортивные истории, они мне — про свою жизнь. Было интересно побеседовать с теми, кто не в первый раз попадает в тюрьму.

То, как ведут себя охранники, выглядит так, будто это их не касается, и они выполняют свою работу, будто они неприкасаемы. Но вы нарушаете права, отключаете воду, отбираете матрасы... В этой же стране будут жить ваши дети и внуки. Они думают, что их не коснётся?

Ценить свободу

Никогда не знала, что такое ценить свободу. Только сейчас, в свои неполные 38 лет, начинаю понимать, что такое быть свободным и бороться за свои права. Что значит гордиться быть белоруской, гордиться своим народом. Весь этот опыт меня поменял. Даже что касается восприятия белорусского языка. Сейчас я чаще слушаю песни на белорусском языке, читаю.

Придёт весна — и время покажет, что дальше. Людям тяжело, я знаю, но каждый должен понять, хотим ли мы жить ещё в этой системе какое-то время.

Об отмене спортивных мероприятий

Нам, спортсменам, часто ставят в упрёк, что мы поддерживаем отмену спортивных мероприятий в Беларуси. Но о каких праздниках можно говорить, когда репрессируют такое количество людей? Любое спортивное мероприятие — это праздник и для спортсменов, и для обычных людей. Спорт не может существовать без болельщиков.