Организация “Мулат”: Если начнётся поток мигрантов в Беларусь, мы их поддержим
В Минске с 2004 года существует общественная организация "Мулат". В ней зарегистрировано 70 "цветных" детей. Старшим — 20 лет, самой маленькой девочке — всего 3.
"На тот момент, когда пришла идея создать организацию, моему ребенку было 10 лет. Я столкнулась с большими проблемами как мать, воспитывающая "цветного" ребенка, — рассказывает руководитель объединения Марина Ракова. — Так получилось, что наш отец "потерялся", когда сыну было три года. К сожалению, это реальность, с которой столкнулись почти все женщины, которые здесь живут с детьми неславянской внешности".
Чем привлекали иностранные темнокожие молодые люди белорусок и почему, несмотря на появление детей, женщины оставались одинокими? Марина говорит, что секрет прост: "восточным" парням, которые оторвались от дома, была необходима забота, нашим девушкам — заграница. И не важно, какая.
"Большинство приезжало, находило девушек. Их кормили, им стирали, заботились о них. Получился ребенок? Ну, хорошо, получился. Могли на себя записать, могли не записать. Закончилась учеба, они уезжали, пообещав, что буквально завтра приедут и заберут. Мол, готовься. Можно было готовиться всю жизнь, — улыбается Марина. — Процентов 30% связей были по расчету, девушки считали, что иностранец — это выезд за границу. На тот мамонт эти ребята сюда приезжали, их спонсировали их государства, они получали хорошие стипендии, которые были большими, чем заработки многих наших граждан. Это был состоятельный слой в нашей стране. Тогда же не было разницы, Америка или Африка. Это все было зарубежье. Нам казалось, что это и есть принцы на белом коне. Но иногда девушки приезжали на родину иностранцев и видели вовсе не трехэтажные дворцы, а хижину дяди Тома".
Исмаил — сомалиец. Он учился в Москве, но часто приезжал в Минск, где и познакомился с Мариной. Разгорелась любовь. В результате Марина родила Альмиса. После учебы Исмаил попросил убежища в Голландии. Туда же с маленьким сыном приехала и Марина. Правда, привыкнуть к совершенно иной реальности женщина не смогла, поэтому вернулась в Минск. Отец Альмиса уехал в Канаду, и их связь возобновилась только через 13 лет.
"Когда я вернулась на Родину, то почувствовала, как трудно здесь жить с детьми неславянской внешности. Помощь мне оказали родители: если бы не их поддержка, не знаю, как бы я это пережила... Мой ребенок занимался спортом: его отобрали на футбол, так как известно, что "цветные" дети на генетическом уровне очень спортивные, музыкальные и талантливые. И когда я начала водить сына на футбол, познакомилась с такими же мамами, которые водили своих таких же "цветных" детей. В разговорах пришли к выводу, что все сталкиваемся с одинаковыми проблемами, и решили держаться друг друга, — вспоминает Марина. — Это сейчас цвет кожи воспринимается спокойно. В 1990-00-х была очень тяжелая ситуация. Например, когда мы создали организацию, мы зарегистрировали 63 ребенка, и на тот момент ни у кого из них не было папы — всех воспитывали мамы. И куда бы они ни обращались с какими-то проблемами, слышали один вопрос: "А зачем вы рожали таких детей?". Мамы считались "матерями-одиночками", не каждая имела хорошую работу, материальный уровень многих оставлял желать лучшего. Поэтому когда им нужна была какая-то дополнительная помощь и когда выяснялось, какие у них дети, они слышали все тот же вопрос. Но ведь мы не выбираем, кого мы рожаем".
Помимо материальных, были и психологические проблемы, рассказывает Марина. Естественно, что цвет кожи привлекал внимание у детей, которые в коллективах часто выбирают себе "жертву". "Цветные" дети не выходили на улицу играть самостоятельно, так как знали, что любой может толкнуть или сказать что-то обидное. Взрослые же, видя маму с темнокожим ребенком, считали необходимым указать женщине ее место:
"Наши люди не выезжали тогда за границу, чтобы понимать, как оно в мире, и ходили-смотрели на нас, как в цирк. Я не могла спокойно ходить по улице — ведь дети рождаются красивыми. А за спиной что слышишь? Ты же не будешь объяснять, что твой первый ребенок умер, и что это была последняя надежда, и что я сама едва не умерла при родах"...
Поэтому и было придумано объединение "Мулат", расположившееся в минском Доме милосердия.
"Многие мамы обращались к нам с тем, что дети в шоке, они отказываются ходить в школу, поэтому нашей задачей было собрать их вместе. Я могла идти по улице, увидеть маму с "цветным" ребенком, подойти, познакомиться и оставить номер телефона. Но когда мы начали собираться, выяснилось, что у кого-то не хватает денег на школьные принадлежности. Поэтому мы, как ходоки, ходили по организациям. Где-то находили взаимопонимание, где-то нет. В 2006 году нам посоветовали обратиться в приход всех Святых — Дом милосердия. Естественно, сначала на нас смотрели с широко раскрытыми глазами. Сегодня можно говорить об этом открыто. У нас же нет расовых предрассудков, но на тот момент мы сталкивались постоянно с этой проблемой. Мы долго разговаривали с руководителем местного социального центра. Они не догадывались, что есть такая проблема, но нас взяли. И вот с 2006 года мы находимся под их юрисдикцией — это исключительно духовная и социальная поддержка детей. Мы же сталкиваемся с различными проблемами: кому-то нужна помощь психолога, кому-то юриста. Но, главное, мы создали фонд не потому, что хотели что-то от кого-то получить, а потому, чтобы дети понимали, что они не одни, и что они всегда найдут поддержку".
Марина подчёркивает, что "Мулат" — организация не коммерческая, хотя официально зарегистрирована и имеет свой юридический адрес. В интернете её найти невозможно: нет денег на сайт. Материально объединение также никому не помогает. В свое время были попытки получить грант на развитие от ЮНЕСКО, но не получилось. В то же время организация с аналогичными целями, "Метис", процветает в Москве: её поддерживают спонсоры, соответственно, детям оказывается не только духовная помощь.
Большинство матерей, зарегистрированные в "Мулате", остались "одиночками": замуж так и не вышли. Марина говорит, что есть всего несколько родителей, которые помогают детям. В основном женщины все делают сами. "Возможно, это и неплохо: они закалились, им никакие кризисы не страшны, они привыкли выживать в любых условиях", — улыбается руководитель "Мулата", которая тоже осталась "в девках".
Сыну Марины 21 год. Он учится в Техникуме предпринимательства и работает барменом в одном из минских клубов. В свое время парень окончил школу с углубленным английским языком, играл за юношескую сборную Беларуси по бейсболу и в футбол. Имел возможность остаться в Голландии с отцом (отец объявился, когда Альмис учился в 11-м классе, и сделал ему вид на жительство), но захотел остаться в Беларуси.
"Это как цветок пересаживать из одного места в другое, нужно время, чтобы он прижился. Но за ним нужно ухаживать. То же самое и Альмис: он привык жить здесь, а чтобы он захотел жить там, нужно приложить много усилий, чтобы объяснить, почему это хорошо и целесообразно, — рассуждает Марина. — Год сын жил между Минском и Голландией. Но он говорит: "Мама, там все есть, там все хорошо. Но не лежит душа. Я не понимаю их смысла жизни".
По словам Марины, судьба детей сложилась по-разному. Воспитанников "Мулата" можно встретить в спецназе, среди них есть и исполнители на белорусских народных инструментах, есть и те, кто попал за решетку.
"У кого-то мамы сильные, у кого-то слабее. Отсутствие папы тоже влияет на воспитание. Наших детей тоже надо ставить на место, так как независимо от цвета кожи он должен жить в социуме и пользоваться теми же правами и обязанностями, что и остальные".
Дети, которые первыми были зарегистрированы в организации, в скором времени создадут свои семьи, и резидентов у "Мулата" станет больше. К тому же, в объединение недавно обратились представители посольства Йемена в Беларуси и несколько сирийцев. Марина говорит, что в связи с событиями в Сирии они боятся возвращаться домой, поэтому и попросили моральной поддержки.
"Наша организация не зависит от вероисповедания, мы занимаемся духовным и социальным развитием, — замечает женщина. — Мы штудировали ситуацию и понимаем, что сейчас может начаться поток мигрантов в том числе и в Беларусь, и мы, естественно, их поддержим".
