Как санкции влияют на белорусские предприятия: калий, машиностроение, БелАЗ

В 16-й пакет санкций Евросоюза, приуроченный к третьей годовщине войны в Украине, вошло одно белорусское предприятие — “Интеграл”.

За последние четыре года ЕС наложил санкции на 40 белорусских организаций. Еврорадио поговорило с экспертами о том, как ограничения влияют на работу предприятий.

Академический директор BEROC Лев Львовский сразу отмечает, что эффект от санкций есть. Но также большую роль играют действия белорусского правительства. И такие факторы, как демографическая ситуация в стране и система административного контроля цен.

Тем не менее он выделяет несколько сфер, которые пострадали от наложенных экономических ограничений. Пойдем по порядку.

Калийные удобрения

Лев Львовский говорит, что санкции на эту сферу нанесли самый большой урон. А точнее, решение властей Литвы перекрыть транзит белорусского калия через свою территорию и свой порт, к чему власти Беларуси были не готовы.

Тогда несколько месяцев калийная индустрия стояла, и не было экспорта. По итогам 2022 года Беларусь недоэкспортировала 40% калия.

“Сейчас, даже когда уже нашли какие-то новые логистические цепочки через Россию, в 2024 году нарастили физический объем экспорта калия до досанкционного. Но прибыли получают гораздо меньше”, — отмечает эксперт.

Санкции против Лукашенко: что происходит с заводами, зарплатами и экспортом

Вагон с удобрениями / Reuters

Дело в том, что российское логистическое плечо длиннее и дороже. К тому же российские перевозчики (порты, железная дорога) выступают в роли монополистов для Беларуси.

“Если они не повезут, то никто не повезет. У белорусского калия других выходов к морю теперь нет. Поэтому они могут еще и задирать цены”, — говорит Лев Львовский.

Машиностроение

Большие потери понесла и машиностроительная сфера. Например, заводы МАЗ или БелАЗ.

“Они частично отыграли за счет того, что российский рынок высвободился, когда начали уходить западные конкуренты. Тем не менее можно гарантированно говорить, что они пострадали”, — говорит Львовский.

Прямой эффект санкций можно было наблюдать на многочисленных фото горящих электробусов МАЗ в России после начала полномасштабной войны в Украине.

“Например, в банке “Сантандер” в Чили закрыли счет “БелАЗа”, потому что он находится в публичном списке Управления по контролю за иностранными активами США (OFAC) после введенных санкций. Например, есть проблемы с расчетами даже с Индией, потому что поставка техники туда если и осуществлялась, то деньги им получить было очень тяжело, даже если они включали такую опцию, как перевод на российские расчетные счета и попытка вывода именно российских рублей в Беларусь. Как правило, это не срабатывало, и им приходилось брать именно товаром. То есть в обмен на “БелАЗы” приходил какой-то товар, металл, например. И это максимум из того, что они могут получить”, — рассказывает Жигарь.

По его словам, уменьшился объем поставок в Россию, потому что были введены санкции против их угольнодобывающих компаний, что привело к сокращению добычи и тем самым — к сокращению и поставок продукции БелАЗа.

Тенденции по снижению экспорта BELPOL наблюдает и у МАЗа, и у продукции “Амкодора”.

“И это касается абсолютно всех машиностроительных предприятий Беларуси. Они не выдерживают конкуренции с китайцами, потому что на китайских производствах делают продукцию качественнее, там лучше оборудование, такого оборудования в Беларуси нет, и завозить его, мягко говоря, не очень удобно”, — говорит Жигарь.

Самосвал БелАЗ / maxi-exkavator.ru

Катастрофическим называет расследователь положение компании “Белавиа”, которой тяжело найти и купить запчасти для своих самолетов. Они не могут делать этого напрямую, пытались даже купить подержанные самолеты, чтобы разобрать их на детали.

“Но даже среди так называемых дружественных режиму Лукашенко стран никто продавать самолеты не захотел, потому что все понимают, что существуют вторичные санкции США, и никто под них попадать не хочет”.

“Белавиа” даже пыталась купить российские самолеты “Суперджет”, но и тут россияне, понимая безвыходную ситуацию белорусской компании, выставили огромную цену. А ближайший самолет они смогут получить только через несколько лет, рассказал Жигарь.

Самолет "Белавиа"

Транспорт

Транспортная индустрия пострадала со всех сторон, говорит Лев Львовский, потому что Беларусь традиционно была транзитной страной между Россией, Китаем и Европой.

“Физобъемы перевозки в Беларуси упали на 40% относительно 2021 года и все еще там и лежат. Прибыль упала не так сильно, но тоже как минимум на 13% в 2021 году. Может, кто-то из перевозчиков даже выиграл от санкций, но в целом индустрия потеряла”, — говорит Львовский.

Мебельная промышленность

Следующей потерпевшей индустрией экономист называет мебельную, в особенности частников.

“Наша мебельная промышленность, грубо говоря, состоит из трех кусков. Это производство относительно дешевой мебели для России, производство сырой древесины, пиломатериалов и так далее. И, как правило, частное производство мелких партий люксовой мебели для европейского рынка. С одной стороны, это мелкие партии, но с другой, маржинальность была гораздо больше, потому что речь шла именно о люксовой деревянной мебели. Вот эта третья группа очень сильно пострадала и находится при смерти”, — рассказывает Львовский.

Какие отрасли Беларуси ещё пострадали от санкций

Среди других пострадавших сфер Львовский называет сектор IT, который раньше был одним из драйверов роста экономики. Причем пострадал он не столько от санкций, сколько из-за войны. Хотя в первые месяцы ещё показывал рост. На сектор не накладывали санкции, но пострадал он от “токсичности белорусской юрисдикции” и изменения отношения мира к Беларуси.

“Они просто до них не добивают. Эти люди никогда и не жили очень хорошо. Режим Лукашенко всегда держал их в таких пределах, чтобы люди и с голоду условно не умирали, но и не жировали. Но, конечно, на разного рода идеологических мероприятиях, которые проводятся на производствах, говорят о том, что “нам тяжело из-за санкций”. Однако люди сообщают, что даже в период, когда санкций не было, никто из них не получал сверхзарплат и зарплата их, по сути, не стала меньше. В рублевом эквиваленте, естественно”, — говорит Владимир Жигарь.

Лев Львовский отмечает, что в последние два года в Беларуси, наоборот, в среднем наблюдается рост зарплат практически во всех сферах. Он связывает это с жесткой нехваткой рабочей силы, из-за чего зарплаты растут быстрее, чем ВВП. И вообще, если мы говорим о госпредприятиях, то даже если оно убыточное, зарплату могут все равно повышать.

Парад 3 июля 2024 года в Минске / Onliner

Представитель BELPOL также считает, что санкций должно быть больше, потому что если сейчас “не перекрыть кислород режиму Лукашенко”, то через очень непродолжительное время Европа получит больший конфликт, чем тот, который сейчас происходит в Украине. То есть это будет абсолютно другая война.

Лев Львовский также утверждает, что санкции имеют прямой экономический эффект. Правда, белорусы не заметили его в полной мере.

“У нас в 2022 году было падение на 4,7%, самое большое с 1995 года. Но все равно гораздо меньшее, чем ожидали и белорусы, и исследователи, и даже сами власти. Это произошло не из-за того, что санкции не работали, а из-за того, что Россия в значимой степени компенсировала нам потери от санкций”, — говорит Львовский.

Также он отмечает: большой потерей для белорусской экономики стало то, что до 2022 года Украина была третьим торговым партнером РБ после России и Евросоюза. И это стало ударом для компаний, которые были заточены под украинский рынок.

“Тем не менее эффект от санкций есть, поэтому они явно властям неприятны. И если в итоге за отмену санкций отпустят какую-то часть, а лучше всех политзаключенных, то можно будет констатировать, что санкции отлично сработали”, — подытоживает Львовский.