“Не вижу в этом смысла”. Эксперты — об NDA в Офисе Тихановской

Офис Светланы Тихановской предлагает подписать своим сотрудникам NDA (соглашение о неразглашении информации). Общественность начала активно обсуждать эту тему после открытого письма бывшей редакторки ЧКБ Янины Сазанович. Также об этом рассказал Дмитрий Щигельский, представитель ШОС.

Спросили у экспертов, что они думают по поводу наличия такого документа у Офиса демсил Беларуси.

Вадим Можейко: “Не вижу много смысла в этом NDA, не понимаю кого и от чего он убережет”

Аналитик Белорусского института стратегических исследований Вадим Можейко не видит в наличии NDA у Офиса Тихановской ничего особо страшного. Однако он не представляет, как этот документ реально будет работать. 

Эксперт отмечает, что он не видел тех конкретных идей, которые кто-то подписывает или не подписывает в этом документе.

— Комментирую документ, который в официальной редакции не видел. Плюс я не юрист. Я не знаю насколько такие идеи на практике работают. Не имею представления, есть ли практика использования NDA не только в бизнесе, а в некоммерческих организациях и особенно в политике, — оговаривается Вадим Можейко. — Что касается конкретно этого случая с учетом того, что я сказал, думаю, для любого сотрудничества нормально, что разные стороны могут выдвигать любые условия. Вопрос в том, на чем они сойдутся или не сойдутся. И как это будет выглядеть.

Сама по себе договоренность, что ты с кем-то сотрудничаешь, но при условии, что ты не можешь публично разглашать какую-то часть информации, которая непублично доступна, совершенно нормальное условие, мне кажется. Не в виде NDA, а просто договоренности на словах, такое присутствует, мне кажется, практически в любой организации.

Все мы понимаем, что то, что мы обсуждаем на рабочих планерках и то, что мы будем рассказывать в интервью про нашу работу — это никогда не будет совпадать на 100%. Понятно, что всегда есть какие-то рабочие моменты, и совершенно нормально, что люди ожидают, что они будут оставаться рабочими и не будут выливаться в публичную сферу.

В публичную сферу это попадает обычно при наличии каких-то серьезных конфликтов или ожиданий, что кто-то где-то нарушит закон. И если такое есть, то вряд ли NDA кого-то от чего-то остановит. Поэтому, мне кажется, такая практика в целом естественной.

Эксперта больше волнует вопрос того, почему в Офисе возникла такая практика.

— Мне кажется, достаточно очевидно. Общераспространенная практика договариваться просто на словах. А если она здесь превращается в документ, то очевидно это говорит о недостатке доверия внутреннего. Потому что если людям доверяешь изначально, то совсем не обязательно такие вещи оформлять документально.

С политической точки зрения для Беларуси это нечто новое. Посмотрим, как это будет работать. Я не очень представляю, какой в этом в конечном итоге будет практический смысл. Если кто-то не будет эту договоренность соблюдать — со скандалом уйдет из Офиса и начнет все это рассказывать.

Что будет дальше происходить? Юрлицо в лице Тихановской подаст в суд на этого человека и будет много месяцев в европейской юрисдикции судиться? С освещением всего этого в СМИ и очевидным крайне отрицательным эффектом для репутации всех участников.

Думаю, что нет. Даже если выиграют суд, то 30 тысяч долларов или евро, о которых идет речь, не окупят репутационные потери. Поэтому в данном случае я не вижу много смысла в этом NDA, не понимаю кого и от чего он убережет.

Ну и я не политик, но считаю, что если я кому-то не доверяю настолько, что без NDA даже не готов с ним разговаривать, то я, наверное, с таким человеком и работать не стану. Но для политических объединений, попытки сплотить разные политические силы, наверное, приходится работать людям, которые действительно не совсем друг другу доверяют. И, возможно, в другой ситуации вместе работать не стали бы.

Пока что я не вижу, чтобы члены Офиса стали все молчать, не высказываться более или менее свободно. Причем с разными позициями.

Можейко также отметил, что у демсил в последнее время часто случаются какие-то скандалы из-за внутряков. И у общества есть запрос на подотчетность  и прозрачность.

— Это не новость, что политики стараются убрать какие-то вещи во внутряки, не хотят выносить на публику. А общество наоборот хочет доступ к этой информации, требует ее от политиков через тех же журналистов, тех же блогеров. Как удовлетворить эту потребность, мне кажется, для Офиса должно быть более насущной повесткой, чем разбираться с такими скандалами.

Александр Кнырович: “Это будет последний день существования Вечерки как публичного политика”

Предприниматель Александр Кнырович считает, что существование NDA в Офисе Светланы Тихановской при определенных условиях вполне оправдано. Однако он сомневается, что с помощью этого документа можно решить какие-то реальные вопросы. 

— Тут мы должны для себя выбрать. Либо мы считаем, что мы живем в открытом обществе, тогда конечно для публичных политиков, публичных структур и партий такого рода NDA недопустимы. Либо мы находимся в партизанском положении. И тогда не надо играть в открытое общество. Надо говорить прямо, что тот соперник, который у нас есть, совершенно не в белых перчатках и ведет совершенно не публичную политику, а самую грязную, которая только может быть. И в этом случае NDA совершенно приемлемое решение, — говорит Александр Кнырович. — Это вопрос уже не Офиса Тихановской. Он сделал свой выбор — предложил людям подписать такой документ. А мы должны выяснить для себя, как к этому относиться.

По поводу адекватности положений в NDA — сроков неразглашения, суммы штрафа и одностороннего решения, что именно будет “тайной”, предприниматель говорит, что этически это конечно плохо, но юридически вполне правомерно.

— Ну, тут стоит вернуться к началу нашего разговора. Если мы считаем, что мы на войне с серьезным противником, то 10 лет вполне адекватная цифра. А сколько мы будем находиться на этой войне? Понятно, что ни год, ни два, ни три. То, что сам Офис единолично определяет, что он хочет сделать тайной, позиция спорная. Но это ведь его право. То есть если мы в принципе предполагаем наличие такой возможности, что что-то является закрытым, то дальше право самого Офиса определить, хочет он это закрыть или нет.

По мнению предпринимателя, у ”Офиса Тихановской очень большие проблемы с коммуникацией с белорусами. Она провалена вообще. И NDA — это еще одна маленькая песчинка”.

— Но Тихановская не может потерять поддержку белорусов. Потому что у нас нет процедуры смены лидера. Если бы у нас были выборы, то мы бы могли измерить уровень поддержки через голосование либо неголосование за Офис Тихановской на следующих выборах. Но у нас нет такой процедуры. И в условиях, когда у нас нет каких-то публичных процедур, нет прояснения уровня взаимоотношений, то рассуждения на тему потери репутации Офисом остаются просто перемалыванием воды в ступе, — поясняет Кнырович.

Также у предпринимателя вызывает вопросы целесообразность NDA.

— Заковырка всей этой истории в том, как это сработает. Представьте себе день, когда Вечерко подаст в суд с требованием выплатить 30 тысяч долларов на какого-то волонтера, который разгласил какую-то информацию. Это будет, по сути, последний день существования Вечерки как публичного политика. 

Павел Усов: "На ситуацию со сливом информации это никак не повлияет”

Политолог Павел Усов весьма скептически относится к наличию NDA у офиса Тихановской. Еще более скептически — к объяснению, которое дали политики о том, зачем нужен такой документ.

— Объяснение Офиса говорит о том, что это действия, направленные на то, чтобы обеспечить максимальную безопасность людям, находящимся в Беларуси. Лукашенко, когда проводил референдум в 1995 году, менял Конституцию в 1996 году, говорил как раз таки о том, что это хорошо для нужд народа. Они же не скажут: ”Это мы не для белорусов делаем, это мы для себя". Всегда глупые, абсолютно идиотские решения оправдываются тем, что это идет на благо народа.

Павел Усов считает, что в общественной демократической структуре таких договоров быть не должно.

— Если мы берем за основу тот факт, что офис Тихановской — это закрытая структура, не демократичная, что это не общественное объединение, что офис Тихановской не представляет интересов белорусов, Светлана Тихановская является просто частным лицом — не демократическим представителем белорусской нации, который встречается от имени белорусов с иностранными структурами и решает либо желает решать судьбы белорусов, а просто частное лицо, имеющее частную компанию офис Светланы Тихановской — претензий нет.

А когда Светлана Тихановская объявляет, что она президент-элект {избранный народом президент-Еврорадио}, такого договора не должно существовать в принципе. Ведь этот договор ограничивает. Даже не говорю о правах людей, работающих в офисе Тихановской, которые являются волотерами общественной организации, не корпорации.

Собеседник согласен с тем, что ”должна существовать ответственность за сливы данных и той информации, которая может навредить белорусам, которые находятся в Беларуси".

— Но что касается деятельности Офиса как общественной структуры, она должна быть абсолютно прозрачной. Не ограниченной в смысле публичности информации, связанной с актуальной деятельностью офиса, в том числе и финансами.

Также Павел Усов подчеркнул то, что этот документ гуляет по всей независимой медиасфере.

— Это говорит о том, что никогда это работать не будет. Абсурдно и сама логика этого документа. "Если какое-либо положение настоящего соглашения противоречит законодательству...". То есть уже заранее те, кто составлял этот документ, понимают, что это противоречит законодательству. "Или по какой-либо причине полностью или частично становится недействительным, это не отменяет действия оставшихся положений настоящего соглашения”. Получается, что это соглашение имеет преимущество даже перед законодательством. Перед правом. И это только небольшой пример.

Здесь прежде всего интересы не белорусов. Если бы на первое место ставились интересы белорусов, то здесь было бы написано, каковы механизмы компенсации белорусам, пострадавшим от того, что кто-то слил информацию.

Усов уверен, что этот NDA никак не поможет уберечься от разведчиков белорусских спецслужб в демократических структурах.

— Как эта бумажка может обезопасить от разведывательной деятельности? Как? Условно гражданин режима Х — это как Гайко, получил задание внедриться в структуру Офиса и он это сделал. Подходит момент подписать эти бумажки. Думаете, он не подпишет? Он подпишет 10 тысяч этих бумажек. И будет сливать, как он это и делал. И вчера этот договор начал бы функционировать с 2021 года. А в 2021 году мы имеем и посадку самолета с Протасевичем. И оказывается, что активно весь 2021 год работал в “Черной книге Беларуси” вот этот Гайко. И неизвестно кто еще там работал.

Была ли проведена контрразведка? Или была создана собственная служба безопасности и при помощи той же литовской службы безопасности или польской, которая просто попыталась или помогла бы выявить этих агентов. Ведь подчеркну, такие люди как Гайко ведут разведку на территории третьей страны. Что запрещено.

Фактически они нарушают законодательство Литвы. И такое лицо должны были бы уже арестовать литовцы. Не важно, что оно сливает информацию о Беларуси. Но они находятся в Литве и в Польше, условно под протекцией государственных учреждений. Значит они - эти белорусские спецслужбы ведут контрдействие против Литвы, Польши и так далее. Где это следствие? Где этот Гайко? В Беларуси.

Если бы не Янина {сотрудница ”Черной книги Беларуси”, которая первая заговорила о проблеме с безопасностью — Еурорадио}, никто бы об этом и не знал. А сегодня читал, что арестован работник МТС, который передавал данные в “Черную книгу Беларуси”. И сколько он получит? До 5-6 лет.

Кто ему их компенсирует? Или здесь прописано, что человек, пострадавший из-за функционирования в пределах Офиса, он получит, условно говоря, миллион евро? Как только представители Офиса или Светлана станут президентом, он получит миллион?

Где прописано, что получат люди, потерявшие свободу, здоровье вследствие абсолютно халатного отношения к делу. До сегодняшнего дня службы безопасности нет. Есть Байпол, но он находится здесь, проводит какие-то проверки. Но когда к ним обращаются. Только это может ограничить вот эту вредоносную деятельность спецслужб белорусских. Но в этом смысле никто ничего делать не будет.

Усов говорит, что этот договор направлен на то, “чтобы люди не рассказывали о неприятной ситуации внутри Офиса. О каких-то неподобающих вещах или условно моральном облике представителей белорусской оппозиции. На ситуацию со сливом информации это никак не повлияет”.