Другая часть аудитории — люди, которые находятся в оккупации либо те, кого насильно вывезли в Россию. Естественно, они не могут перечислять нам деньги. Ни нам, ни любой другой украинской организации, потому что для них это чревато уголовным преследованием. Мы не будем подвергать нашу аудиторию такому риску.
Вот так выглядит наше комьюнити, которое могло бы нам помочь — но не может помочь.
В целом эта приостановка финансирования повлияет не только на медиасектор, но и на большое количество секторов. Закрываются проекты помощи ветеранам, проекты, которые помогали перемещенным лицам.
Есть огромное количество сфер, которые могут остаться без денег: это касается и гуманитарного разминирования, и восстановления критической инфраструктуры, и медицины. И, боюсь, когда речь зайдёт о перераспределении ресурсов, медиа могут стать тем “костом”, который отрежут первым.
А ведь медиа в Украине — это ещё и важный инструмент построения демократии. В Украине проходила реформа децентрализации, и было создано много медиа для локальных сообществ. Боюсь, многие из них не выживут.
А Россия будет использовать эту ситуацию, чтобы сохранить и усилить свое влияние и на украинские процессы. И я думаю, что не только на украинские, но и восточноевропейские в целом. Мы не можем позволить себе оставить нашу аудиторию наедине с этой проблемой.
Севда Самедова, редакторка “Мейдан ТВ”: “Наверное, Алиев ликует”
Кратко. Президент Азербайджана всеми силами пытался уничтожить независимые медиа в стране, и помощь пришла откуда не ждали.
— В Азербайджане были приняты драконовские законы о медиа, о грантах и о неправительственных организациях. Это три разных закона, которые сделали практически невозможной и нашу работу, и деятельность правозащитников и активистов на территории страны. Они поставили нас вне закона.
Но мы продолжали работать и заявляли, что эти законы — незаконны. И мы отказываемся их соблюдать. За последний год арестовали пятерых наших журналистов. Власти пытались закрыть несколько редакций. Но мы продолжали работать.
Офис “Мейдан ТВ” находится в Берлине, и мы получали стабильное финансирование от наших партнёров. Нам не нужно было рассказывать о себе — нас знали и знали о наших прочных связях с аудиторией.
Я знала, что как бы плохо ни было всё внутри страны со свободой слова, с демократией, с правами человека, мы сможем продолжать свою деятельность ради всех этих ценностей. Рискуя своей свободой, своими жизнями и здоровьем.
Беда пришла откуда не ждали. Теперь кислород перекрывают не только азербайджанские власти, но и Вашингтон.
Кто-то из моих коллег сегодня написал: наверное, Алиев сейчас ликует. Потому что случилось то, чего он хотел. Ведь он всеми способами пытался закрыть возможность для финансирования СМИ внутри страны.
И добился того, что в стране осталось немного тех, кто решается заниматься журналистикой. Выбирая между свободой и тюрьмой, логично выбирать свободу.
Если финансирование не восстановится, я боюсь думать, чем это обернётся. О нашем медиа знают люди в регионах — и особенно оно популярно в регионах. Без лишней скромности могу сказать, что о нас люди знают лучше, чем о ком-либо.
Потому что мы всегда обращаемся к нашей аудитории, у нас много региональных проектов, нам многие пишут. И даже после ареста наших сотрудников люди продолжают писать нам жалобы на социальные проблемы. Потому что мы освещаем эти проблемы — и многие из них после этого правда решаются.
К сожалению, несмотря на связь аудитории с нами, в Азербайджане люди не понимают, что можно платить за информацию, поэтому мы не рассчитываем на донаты. Когда мы делаем материалы про людей, нуждающихся в помощи, нам удаётся быстро собрать для них неплохие деньги. Но мы не можем собрать их для себя.
С другой стороны, наша аудитория — это именно социально уязвимые группы, люди в регионах, в деревнях. Понятно, что это не самая платёжеспособная аудитория. Поэтому нет, на донаты мы не можем рассчитывать.
Нас, независимых медиа, к которым люди могли обращаться, и было мало. А что будет сейчас? Я не знаю, займут ли нишу проправительственные СМИ, потому что доверия к ним как не было, так и нет. Но они могут остаться единственными в инфополе.
Зебо Таджибаева, соучредительница издания Your.tj: “Из-за этой приостановки у нас проваливается здравоохранение”
Кратко. Медиа — не самый пострадавший сектор, потому что журналисты научились диверсифицировать доходы. Но приостановка финансирования ударит по многим сферам, включая здравоохранение.
— В Таджикистане практически нет медиа, которые бы сидели исключительно на грантовой помощи. Мы все свои доходы диверсифицировали, потому что понимаем, что мир сейчас очень хрупок. Чтобы не оказаться у разбитого корыта, нужно зарабатывать на чём-то ещё.
Наше медиа давно поставило перед собой цель уйти от грантовой помощи. В том числе — чтобы избежать постоянных упрёков: мол, вы работаете по методичке, вы работаете на гранты, вы работаете на чужую страну.
Мы каждый раз объясняем, что это не так, что никто не вмешивается в нашу редакционную политику. Объясняем, что реализуем тот или иной проект, потому что хотим что-то изменить у себя в стране. Но эти упрёки продолжают звучать. Сейчас у нас есть только один небольшой американский грант (и выплата этих денег приостановлена на 90 дней).