ADIOS, BRASLAV! Как COVID-19 обескровил туристическую столицу Беларуси

Чтобы осмотреть центральную площадь, центральный пляж, автовокзал и райисполком (ну а что?) в Браславе, хватит получаса. Город компактный и комфортный. Узкими холмистыми улочками и бескрайними водными гладями он напоминает литовский курорт Паланга.

В разгар летнего дня мы ожидали встретить на улицах Браслава толпы туристов. Но летом 2020 года город выглядит пустовато и потерянно. Коронавирус обескровил туристическую столицу Беларуси, лишил её музыкального фестиваля Viva Braslav, который должен был качать город неделю назад.

В районной газете “Браславская звезда” есть статья о том, как в мае на экскурсии в браславских музеях не пришёл никто вообще. В июле сотрудникам музея удалось провести 84 экскурсии — значительно меньше, чем в прошлом году. В том месяце количество подтверждённых случаев COVID-19 выросло в три раза, а в городе был введён масочный режим.

Оправился ли город от пытки коронавирусом? Еврорадио навестило Браслав и сейчас расскажет вам об этом.

Машин на российских номерах совсем нет

В пункте проката на пляже продаётся кружка с надписью “В любой непонятной ситуации езжай в Браслав”. Только не в этом году. На пляже — пусто. На улицах — пусто. На вокзале — не пусто, есть несколько пассажиров. Все они ждут пригородные рейсы. Где туристы? Кассирша говорит, что “транспортное сообщение оживает”.

В рестобаре “На грани”, который не так давно открылся, весь обслуживающий персонал — в масках. Без разрешения администрации, которая (какое совпадение!) только что уехала, сотрудники разговаривать отказываются.

На выходе встречаем мужчину из Санкт-Петербурга. Он приехал в Браслав к матери, как приезжает каждый год: “Это история не совсем про туризм, я больше местный, приезжаю по необходимости”.

— А, так мы его победили? — улыбается мужчина в ответ на наш вопрос о коронавирусе. — Туристов в этом году ноль! Раньше яблоку негде было упасть, машин и людей сколько было… Машин на российских номерах совсем нет, а раньше только они тут и были!

В другом кафе, государственном, которое работает уже давно, обратная картина: маски никто не носит, на курилке сотрудники скучают по работе и готовы поговорить.

— Нормально у нас всё. Людей сейчас нет — так это потому, что мы вечернее кафе, больше ориентированное на свадьбы, банкеты, похороны.

— В этом году чего больше, свадеб или похорон?

— Ой, ну мы же не считали точно. И то и то было.

У нас всё хорошо

Едем в самый очаг COVID-19 — Браславскую центральную больницу. В ней, оказывается, можно заблудиться. Входов в здание несколько. На том, через который мы заходим, пожалели внутренней навигации. А если ошибиться коридором, можно попасть в соседнее многоэтажное здание — поликлинику, с которой больница соединена переходом.

Мне нужен кабинет главного врача, но спросить не у кого: в коридорах пусто. По завету “ищущий да найдёт”, совершенно случайно на одном из этажей нахожу заветную табличку “приёмная”. Заходим в кабинет — там тоже пусто и тихо, даже компьютер секретаря потушен. Но из-за двери в кабинет главврача Александра Макаревича слышны щелчки клавиатуры.

— Где ваша маска? — сразу понятно, что медик не особо настроен общаться. Заприметил, что я с диктофоном в руках. — Вы видели, что у нас сейчас особый режим? На входе объявления висят. 

Мы честно не видели никаких объявлений. Об этом и заявляем.

— Ничего не знаю, разговаривать с вами без маски не буду, — выпроваживает из кабинета главврач. 

Покупаем в аптеке маску, возвращаемся. Секретарь уже на месте, а вот главврача нет: “Он на консилиуме, зайдите попозже”. 

Проходит час, консилиум всё не заканчивается. Секретарь начинает нервничать: “У меня нет информации, когда Александр Владимирович вернётся”.

Ну ок, грустно спускаемся по двум лестницам сразу: иерархической и бетонной. Заведующая поликлиникой с порога говорит, что разговаривать без разрешения главного врача не будет:

— Если в двух словах, у нас всё хорошо, из медицинского персонала никто не заразился.

— У нас было так, что если кого-то из персонала встретят в городе без маски, то это сразу попадало к главному врачу на стол, — рассказывает о жёстких правилах браславских медиков старшая медсестра. — Мы все строго соблюдали меры, поэтому и не заболели.

Официальной статистики по заболевшим в регионе не достать. Нам говорят, что сейчас “фиксируются единичные случаи, никаких вспышек нет”. И снова добавляют: “Всё хорошо".

Сейчас уже все привыкли

Браславчанка Татьяна с мужем верят в Белорусское Поозерье. Они купили фуд-трак и каждый день торгуют на пляже хот-догами и шаурмой. Работать планируют до конца туристического сезона.

— День на день не приходится. Сегодня народу совсем нет, — делится впечатлениями Татьяна. — Вчера людей было много, сегодня пусто. Коронавирус тоже на торговлю очень повлиял. Масочный режим вводили, не было массовых мероприятий. А сейчас уже все привыкли, ходят без масок, успокоились. 

— Работаете? Две обычных шаурмы, — подходят улыбчивые клиенты. Успеваю обрадоваться, что наконец-то нашёл в Браславе туристов. Но это, кажется, старые знакомые Татьяны.

— Куда мне большую? Видела, какой живот отъел? — весело отвечает девушке один из них.

Татьяна и её муж не теряют оптимизма. Каждый вечер они работают до последнего клиента — и убирают свой вагончик с пляжа только тогда, когда перестают идти люди.

Сердце разрывается, душа болит

Экономист и участник президентских выборов 1994, 2001, 2010 и 2015 годов Виктор Терещенко весной изолировался от коронавируса на даче под Браславом. Они с женой по-прежнему живут здесь, в 10 километрах от города. Но изоляции уже давно конец: политика победила осторожность.

— Мы здесь в городе подключились к сбору подписей за альтернативных кандидатов. Много общались с людьми, — рассказывает Виктор Иванович. — Это большое количество информации, по совершенно разным вопросам, но многие говорили в том числе и про коронавирус. Всё, что мы услышали, говорит о том, что предпринятые действия — это открытая демонстрация ошибок власти. Ничего толкового сделано не было.

— Мы смотрели с самого начала на то, что происходило, и видим, что сейчас происходит, — и, честно скажу, сердце разрывается и душа болит, — говорит Виктор Иванович. — Медработники не получали должных средств индивидуальной защиты, не были введены меры. По-своему наплевательски отнеслись власти к этому.

Семья вступила в волонтёрские сообщества и стала помогать медикам. Наталье, жене Виктора Терещенко, очень жаль, что мы не смогли попасть к главному врачу.  Потому что “очень бы хотелось послушать, что он скажет”. По её словам, волонтёры организовались, “ночами, не покладая рук, шили костюмы, заказывали со всей страны материалы”. Но Александр Макаревич отказался принимать помощь. 

— Непонятно, то ли из-за желания показать, что всё хорошо, то ли ещё почему-то, но все эти усилия оказались невостребованы, — говорит Наталья. — И знаете, обидно, до глубины души обидно.

Когда мы спрашиваем, какая ситуация с коронавирусом сейчас в городе, хозяйка мигом набирает одного из волонтёров. На том конце телефона говорят, что волонтёры вряд ли что-то знают сейчас, “всё на уровне слухов”. Но вроде бы стало всё более спокойно: “раньше слышно было, что вот учительница школы заболела, кто-то там ещё заболел, а сейчас потише стало — ничего такого не скажу”.

Чтобы следить за важными новостями, подпишитесь на канал Еврорадио в Telegram.

Мы каждый день публикуем видео о жизни в Беларуси на Youtube-канале. Подписаться можно тут.